— Королева в ужасе, с утра не выходит из спальни, мы сидим тихо, как мыши под метлой… Ла Порт суетится… Говорят, вчера люди кардинала наведались в монастырь и что-то там нашли…
Д'Артаньяну не нужно было объяснять, в какой монастырь заявились люди кардинала — Анна Австрийская уже давно проводила довольно много времени, размышляя, молясь и отдыхая душой в монастыре Валь де Грас, где настоятельницей была ее давняя подруга. Туда же часто ездила де Шеврез, там иногда бывала и герцогиня ди Лима.
Неслышными шагами к нему подошел Ла Порт и поздоровался. Д'Артаньян даже вздрогнул, услышав его негромкий голос:
— Моя госпожа хотела бы с вами поговорить, мсье д'Артаньян.
Лейтенант вопросительно уставился на главного камердинера королевы. Он знал его со времен истории с бриллиантовыми подвесками, испытывал глубокое уважение к верному слуге королевы и до недавнего времени любил поболтать с ним, вспоминая прелестную госпожу Бонасье, к которой и Ла Порт был искренне расположен. Последнее время он перестал вспоминать погибшую камеристку королевы, и Ла Порт, видимо, понимая причину, никогда сам не заводил разговор о ней.
— Ваша госпожа? — переспросил он.
— Да, лейтенант. Если вы не возражаете, я могу проводить вас туда, где вы сможете без помех поговорить с ней.
С ней, это значит, с королевой, наконец, сообразил д'Артаньян. Кого еще мог назвать своей госпожой Ла Порт? Он почувствовал, как заколотилось у него сердце.
Ла Порт ввел его в небольшой кабинет и сразу же исчез. Вскоре бесшумно открылась незаметная в обитой шелком стене потайная дверь.
Вошла Анна Австрийская.
— Лейтенант, я все эти годы всегда чувствовала, что в случае нужды могу положиться на вас, вашу скромность и ваше мужество, — сказала она, протягивая мушкетеру руку.
Лейтенант молча поцеловал прекрасную руку, подумав, что он удостоен этой чести второй раз в жизни и что королеве понадобилось очень много времени, чтобы решиться и сказать такие простые слова.
— Я знаю, что его высокопреосвященство не относится к числу ваших друзей.
Д'Артаньян молча поклонился, подумав, что кое-что начинает проясняться.
— И мне известно также, какую благородную роль вы сыграли в недавней истории… — королева многозначительно не договорила фразу.
— У вашего величества возникла необходимость что-то приказать вашему покорному слуге?
— Да, мсье д'Артаньян.
— Вы же знаете, ваше величество, что я ваш самый преданный и верный слуга.
— Я хочу попросить вас помочь моему лучшему другу выехать из Парижа. Ему и его служанке… — королева мило покраснела и исправилась, — я хотела сказать, слуге. Он приехал ко мне из Тура и попал в ловушку.
— Разве днем ворота закрыты, ваше величество?
— Сегодня, я уверена, закрыты.
— В таком случае, ваше величество, где я могу встретить вашего друга, чтобы сопровождать его?
— В особняке Люиня, у герцогини ди Лима.
— Мне понадобится некоторое время, чтобы найти мушкетерские плащи. Какого он роста, примерно?
— Моего. И моего телосложения.
— Я все понял, ваш величество. Разрешите откланяться?
— Идите, лейтенант. И да пребудет с вами Бог!
Герцогиня ди Лима встретила д'Араньяна ласковым упреком:
— Вы совсем позабыли меня.
— Вы же знаете, герцогиня, о моем искреннем преклонении перед вашей красотой, — ответил лейтенант. — Но я не хозяин своего времени и своих поступков.
Ди Лима уловила скрытый смысл этих слов и грустно улыбнулась, давая понять, что она в этой ситуации на стороне лейтенанта. Они еще какое-то время разговаривали о пустяках. Д'Артаньян нетерпеливо поглядывал на огромные напольные часы, чей маятник под тяжестью огромных гирь неумолимо отсчитывал секунды, сокращая время до наступления сумерек, когда охрана ворот становится особенно тщательной и строгой.
— Но где мой будущий спутник? — не выдержал мушкетер.
Ди Лима загадочно улыбнулась, и в этот момент в кабинет вошла герцогиня де Шеврез, неотразимая в мужском костюме, поверх которого был наброшен лазоревый мушкетерский плащ.
“Значит, Планше успел привезти одежду, что неудивительно, а герцогиня стремительно переоделась, что для женщины просто невероятно!” — подумал д'Артаньян, склоняясь перед Шеврез.
— Мы с лейтенантом давние друзья, — сказала светлая герцогиня темной.
— О, да, — подтвердил лейтенант и хотел было добавить, что впервые узнал герцогиню под именем Мари Мишон, белошвейки из Тура, но потом решил, что не стоит добавлять перцу в и без того пикантную ситуацию, когда две любовницы Арамиса проявляют столь трогательное единодушие в стремлении помочь королеве.