Мой желудок взбунтовался. Сдавило горло. Я чувствовала, что сейчас меня вытошнит.
Я глубоко вздохнула. Закрыла глаза.
И натянула маску себе на голову.
Я не шевелилась.
Я не открывала глаз.
Маска сидела на лице свободно. Я чувствовала, как лапки насекомых тычутся в мою кожу. Жуки сползали по щекам… по шее…
Я чувствовала их на подбородке. Чувствовала, как они пытаются протиснуться ко мне в рот.
Я не могла это выносить.
Мне буквально хотелось выпрыгнуть вон из кожи.
— Питер, помоги! — завизжала я. — Они меня КУСАЮТ! О… помоги… Они КУСАЮТ мое лицо!
Внезапно боль прекратилась.
Я перестала визжать. На меня снизошла тишина. Единственными звуками, которые я слышала, был стук моего собственного сердца и мое судорожное, учащенное дыхание.
Я открыла глаза. Ночь казалась сплошным лилово-черным маревом.
— Питер? — Голос мой был приглушен тяжелой резиновой маской. Но хотя бы жуки оставили меня в покое. Исчезли. — Питер?
Я вглядывалась в дырочки в глазах маски.
— Питер?
Куда же нас занесло? Мы уже не стояли возле живой изгороди. Теперь мы находились в дремучем лесу.
Наконец, мой взгляд остановился на Питере. К моему удивлению, он даже не повернулся ко мне. Он таращился на что-то широко раскрытыми глазами, глядя прямо перед собой.
Я повернулась, чтобы проследить за его взглядом… и изумленно вскрикнула.
— Питер, это что за твари?!
— Огромные насекомые, — ответил он. Все его тело колотила дрожь, но глаз он не отводил. — Они… типа как гигантские богомолы, Моника. Их десятки. Я… я не могу поверить!
— Да они выше нас! — воскликнула я.
Блестящие зеленые насекомые достигали как минимум восьми футов в высоту. У них были удлиненные, изящные головы с выпуклыми глазами, размером с чайную чашку. Их антенны покачивались на ветру, ударяясь друг о друга с тихим шелестом.
Стояли они выпрямившись на задних ногах. Я увидела гигантские крылья, окутывавшие их спины, точно серебристые плащи.
Их челюсти быстро двигались вверх-вниз. Далеко не сразу я поняла, что они что-то жевали. Жевали… жевали… Хрустели челюсти, и от этого звука у нас разболелись уши.
— Прям… прям как в ужастике, — пробормотал Питер, придвигаясь ко мне поближе. — Как так вышло?
— Маска, — шепотом ответила я. — Должно быть, это ее злые чары.
Мы следили за ними, вслушиваясь в скрежет их зубов, а они все жевали… жевали…
И вдруг они устремились вперед. Они быстро приближались, рассекая антеннами воздух и переступая по траве ногами-жердями.
Хрум… хрум… хрум…
Сверкая огромными черными глазами, они склонили свои плоские головы.
— Беги, Питер! — Я толкнула его, а сама бросилась в сторону. И тут же простонала: — О не-е-е-е-ет!
Бежать было некуда. Громадные насекомые окружили нас. Они образовали вокруг нас тесное кольцо, и мы оказались в ловушке.
Подняв мускулистые передние ноги, они принялись потирать их друг о друга, неумолимо приближаясь.
— Ч-чего они хотят? — прозаикался Питер. — Сожрать нас?
— Маска, — пробормотала я. — Это все из-за маски насекомого.
Я знала, что нужно сделать. Нужно сорвать проклятую маску.
Я схватила ее за боковые стороны и потянула.
Нет.
Она не поддавалась.
Я вцепилась в ее макушку. Однако резина была слишком скользкой. У меня не получалось хорошенько за нее ухватиться.
Жуя… скрежеща зубами… насекомые надвигались. Над их головами дико метались антенны.
Обезумев, я вцепилась в нижнюю кромку маски. Я пыталась разорвать ее и высвободить голову.
Нет. Ни в какую.
— Питер, помоги мне! — закричала я.
Но было уже поздно.
Гигантский богомол склонился надо мной и с силой боднул меня лбом прямо в висок.
— Ау-у-ууу! — взвыла я, когда боль прошибла голову и все тело. Ощущение было такое, словно меня с размаху шарахнули по голове деревянной доской.
Он боднул меня снова. Врезался своей продолговатой тяжелой башкой в мою бедную голову.
Оглушенная, я повалилась на колени. Боль снова пронзила голову и отдалась во всем теле.
И прежде чем я успела пошевелиться, он подхватил меня, подхватил своими изогнутыми шипастыми передними конечностями.
Он оторвал меня от земли. И потащил вверх… вверх… к огромным скрежещущим зубам.
— Нет! Нет! НЕТ!
Я орала, пока не сорвала голос.
Я видела потеки слюны, желтеющие на заостренных зубах насекомого. Челюсть его ходила ходуном у меня над головой.