— Смотри, Моника!
Он помахал мешком со сладостями.
— Эй, смотрите! — прокричал он чудовищам. — Взгляните-ка на это!
Он высоко поднял мешок над головой. И вывалил все угощение на землю.
— Налетайте! — крикнул он, широким жестом указав на груду сластей. — Конфеты! М-м-м, вкусненькие! Это вам! Налетайте! Ням-ням!
Насекомые неподвижно застыли. Их блестящие черные глаза вращались. Челюсти ходуном ходили вверх-вниз.
Внезапно их крылья затрепетали за спиной. Насекомые разразились пронзительным «Ии-ии-ии!». Все как один. Звук походил на визг вгрызающейся в дерево пилы.
Они изогнули свои длинные, изящные тела, взметнув над спиной широкие слюдяные крылья. Склонившись над рассыпанными сладостями, они подбирали их своими мощными челюстями.
Визг потонул в чавканье и хрусте, когда они принялись жадно пожирать сладости Питера.
Огромный богомол, удерживавший меня в плену, внезапно замер. Белая нить провисла, когда он перестал плести кокон.
Он отвернулся от меня и кинулся на землю. Трепеща крыльями, он схватил в челюсти шоколадный батончик.
— Питер, скорее, — выдавила я.
Он прошмыгнул мимо пирующих насекомых и подковылял ко мне. Ухватившись за оплетавший меня кокон, он принялся срывать его обеими руками.
— Скорее, — шептала я.
— Я… я делаю, что могу! — крикнул он. — До чего липкая дрянь!
Он содрал часть кокона с моей талии. Затем начал лихорадочно стягивать паутину, оплетавшую мои ноги.
Срывая, раздирая и стягивая толстые нити, он то и дело оглядывался на огромных насекомых.
Трепетали огромные крылья. Ночь оглашалась дробным лязгом перемалывающих пищу зубов.
Питер содрал часть паутины с моих лодыжек. Он попытался бросить ее на землю. Но нити приклеились к его рукам.
Рывком я высвободила ногу. Развернулась и выдернула из кокона вторую.
Мои ноги дрожали и затекли. Я подрыгала ими, пытаясь разогнать кровь.
Питер схватился за паутину на моих руках.
— Нет, — сказала я. — Времени нет.
Я извернулась и соскользнула с куста на землю.
— Пошли, — прошептала я. — Бежим!
Питер сорвался с места и припустил вдоль кустов, прочь от насекомых.
Я заковыляла следом. Обе мои ноги еще не отошли от онемения. Я почти их не чувствовала. А руки по-прежнему были крепко связаны.
Я с трудом удерживала равновесие. Но знала, что надо бежать.
Сладостей им навечно не хватит. И тогда …
— О не-е-ет! — вскричал Питер, оглянувшись через плечо. — Они заметили нас! Они идут!
Мы с Питером развернулись и бросились вдоль зарослей кустов. То и дело я теряла равновесие и спотыкалась на палой листве.
Послышался топот ног. Оглянувшись через плечо, я увидела, что исполинские насекомые скачут за нами на задних ногах, точно кузнечики, распростерши за спиной огромные крылья. Их антенны трепетали и дико раскачивались из стороны в сторону.
Ии-ии-ии!
Визг перерос в воинственный клич.
Они были слишком высокие. Слишком проворные. У нас с Питером не было ни малейшего шанса оторваться от них.
— Они… они схватят нас, — выдавила я, мчась рядом с братом. — Они замотают нас в коконы…
— Нет! — выкрикнул Питер. Безо всякого предупреждения он резко повернул и бросился в заросли.
В считанные мгновения он скрылся из виду. Пробился на другую сторону кустов.
Я оглянулась. Гигантские насекомые уже подбегали, протягивая шипастые передние лапы и готовясь схватить меня.
Я поняла, что времени в обрез.
Я свернула и кинулась в заросли. Они оказались ужасно густыми. Я не могла отыскать в них ни малейшего просвета.
Стягивавшая мои руки нить разматывалась. Я подергала ее. Она была потрясающе прочной.
У меня возникла безумная идея. В отчаянии, я сдернула моток нити и отчаянным броском метнула на верхушку куста.
Мне повезло. Она зацепилась.
Как только насекомые приблизились, я с разбегу прыгнула на куст. И, вцепившись в нить обеими руками, увернулась от их протянутых лап. Я рухнула животом на верхушку куста, перевалилась на другую сторону — и приземлилась рядом с братом.
Питер в испуге отпрянул назад.
Мы стояли рядом, скрытые за плотными рядами кустов. Под маской мое лицо истекало потом. Все тело покалывало. Обрывки липкой паутины пристали к рукам и груди.
Могут ли мерзкие богомолы перепрыгнуть через заросли?
Если могут, они нас точно сцапают. Мы с Питером слишком выдохлись, чтобы бежать.
Я изо всех сил вслушивалась. Вслушивалась в стук их шагов, в их визгливую перекличку.