— Соленная, — произносит он, наклоняя голову так, что его голова оказывается на кровати рядом с моей. — Но и сладкая одновременно. — Он снова протягивает руку и проводит пальцем по моей щеке, на этот раз поднося его к моим губам.
— Видишь?
Он заталкивает палец мне в рот, вынимая его только после того, как я слизываю собственные слезы с кончика. Он ошибается. Она соленая, но в отличие от его слез, здесь нет сладости для меня.
Она горькая, как ад.
Он грубо гладит меня по голове, как будто я собака или что-то в этом роде, прежде чем выйти из комнаты, захлопнув за собой дверь.
Я слышу, как он насвистывает, когда идет по коридору.
Придурок.
Глава 8
Я долго лежала, чувствуя, как тонкая струйка крови стекает на простыни подо мной, становясь липкой и холодной. Сколько раз он заставит меня истекать кровью, прежде чем получит свое?
Сколько еще я смогу выдержать?
Почему я остаюсь?
Что, блядь, со мной не так?
Я застонала, вытаскивая себя из кровати и хромая в душ, все еще сгибаясь.
Болит так, будто я только что сделала гребаный аборт.
И я знаю, о чем говорю. Благодаря ему, у меня уже был такой опыт.
Я включаю воду и встаю под душ, позволяя теплой жидкости омыть мое лицо. Я чищу зубы три раза и использую половину бутылки геля для душа, многократно намыливая ноги, пока кровь не перестает течь красной рекой по внутренней стороне бедер.
Мне приходит в голову, что за последние десять дней я была ранена в ногу, получила передозировку от грязного кокаина и теперь трахаюсь словно умалишенная, находясь в секунде от полного сумасшествия.
Я так чертовски устала.
Когда я, наконец, выключаю душ, я заворачиваю волосы в полотенце, а другим оборачиваю свое тело. Я вытираю пар с зеркала и впервые за несколько недель рассматриваю себя как следует. Я беру свою косметичку, которая теперь живет в зеркальном шкафу в ванной, и достаю глазные капли. Мои глаза налиты кровью и блестят, и просто чудо, что мои цветные контактные линзы не выпали за то время, пока я лежала без сознания, сразу после смерти Макси. Я выдавливаю по несколько капель в каждый глаз и быстро моргаю, ощущение песка в моих глазах становится менее заметным.
Я смотрю на себя в зеркало. В последнее время я мало бывала на солнце, и мой кропотливо полученный золотистый загар, глубокий благодаря бесконечным часам лежания в солярии в Небраске, а затем у бассейна в Таиланде, заметно потускнел. Под глазами у меня черные круги, которые не скроет и лопата консилера, а лицо исхудало и осунулось, скулы болезненно выпирают. Я бросаю полотенце на пол, изучая себя дальше. Моя левая грудь выглядит ужасно, кошмарные красные следы от зубов, ранившие бледную кожу над и под соском. Мои ребра торчат больше, чем раньше, ключицы тоже.
Такое ощущение, что я умираю... постепенно, кусочек за кусочком.
Выгоревшая, разбитая, разваливающаяся на части под тяжестью своей лжи - а мне осталось отправить в ад еще пять душ.
Я склоняю голову, выдыхая рваный воздух, и хватаюсь за столешницу в ванной. По крайней мере, одна вещь на моем теле выглядит хорошо - великолепная татуировка Эллиота, которая змеится по бедру до середины бока, все еще яркая, с красными, черными и бирюзовыми вкраплениями. Я позволяю своему взгляду задержаться на аляповатых цветах еще на несколько мгновений, прежде чем поднять полотенце с пола и обернуть его вокруг себя, покидая душную ванную комнату и направляясь в спальню.
Я уже собираюсь сбросить полотенце и потянуться за новой парой нижнего белья, когда вижу, что он стоит в дверях, выглядя скучающим и слегка раздраженным. Я подскакиваю, чуть не разжав хватку на полотенце.
— Господи. Тебя не учили стучать? — спрашиваю я, звуча немного грубее, чем хотела.
Джейс ухмыляется, складывая руки на груди, и пинает дверь носком ботинка.
— Завтра мы отправляемся в небольшое путешествие. Папа почему-то настаивает, чтобы ты поехала с нами.
Я достаю из открытого чемодана пару черных трусиков и подходящий бюстгальтер.
— Ты не возражаешь? — спрашиваю я, делая крутящее движение пальцем. Он соглашается и поворачивается лицом к стене, чтобы я могла одеться в уединении. Я бросаю полотенце на кровать, поверх новых пятен крови, которые усеивают середину матраса, и натягиваю трусики, заправляю грудь в лифчик. Я оставляю его открытым сзади и на цыпочках подхожу к Джейсу, который стоит, изучая стену.