Затем я на цыпочках подхожу к первому мотоциклу в очереди и откручиваю крышку топливного бака, маневрируя одним из тонких телефонов и упаковками гвоздей и металлических шарикоподшипников внутри. Я потею во влажном, затхлом гараже, потею и чертовски задыхаюсь. Должно быть, я выгляжу сейчас просто потрясающе, засовывая взрывчатку в мотоцикл в своей чертовой ночной рубашке, когда у меня гипервентиляция от страха и недостатка свежего воздуха.
После нескольких часов возни с первыми двумя мотоциклами, мне удается довольно гладко вставить остатки взрывчатки в оставшиеся топливные баки. Я оглядываюсь в поисках тряпки, чтобы протереть каждый из мотоциклов. Небольшие капли бензина отражались на каждом мотоцикле, но, конечно, в безупречно чистой и аккуратной комнате нет ничего лишнего, поэтому я импровизирую. Я использую край своей ночной рубашки, благодарная за то, что решила надеть черное, и вытираю все маленькие капли.
Удовлетворенная, я отхожу назад и осматриваю мотоциклы, каждый из которых теперь начинен взрывчаткой. Я решила заложить дополнительную бомбу в топливный бак мотоцикла Дорнана, чтобы, независимо от того, что еще произойдет, этот ублюдок разлетелся на куски, когда я нажму кнопку детонации.
Я достаю из сумки свой собственный iPhone и активирую приложение, которое Эллиот загрузил на мой телефон, то самое, которое отслеживает GPS всех пяти мобильников, плавающих сейчас в бензобаках каждого мотоцикла. Я вздохнула с облегчением, когда на экране передо мной появились шесть зеленых точек. Все они работают, значит, все они должны взорваться.
Это большое "должны".
Я не идиотка, и знаю, что все может пойти не так. Если я не рассчитаю время, они могут уехать слишком далеко, что сделает детонатор бесполезным. Чтобы детонатор сработал, я должна находиться в радиусе пяти миль от телефонов внутри баков. Я не знаю почему, я просто следую инструкциям Эллиота.
И еще вопрос в том, что они уезжают в одно и то же время. Если они уедут в шахматном порядке, мне конец, потому что это будет означать, что некоторые из них могут взорваться ближе к дому или даже в гараже.
Я проверяю, заряжен ли мой телефон, и выхожу из приложения GPS, засовывая его обратно в сумку. Удовлетворенная, я перекидываю сумку через плечо и на цыпочках выхожу из гаража, беззвучно закрывая его за собой.
Облегчение проходит через меня, и мне вдруг хочется плакать. Снова. Я иду по коридору, обратно в комнату, где предположительно все еще спит Дорнан, и теперь, когда я свободна, я веду себя гораздо более непринужденно.
Что довольно глупо, потому что, когда я дохожу до верха изогнутой лестницы и огибаю поворот к группе спален, мой рыцарь в сияющих доспехах стоит на моем пути, одетый лишь в пару обтягивающих черных трусов-боксеров, его волосы взъерошены, а руки напряженно сложены на груди.
— Ох, — говорю я, окидывая его взглядом. — Привет.
— И куда ты по-твоему собралась? — спрашивает Джейс, его голос полон гнева.
— Я пытаюсь найти туалет, — выплюнула я ему в ответ. Слава богу, что он нашел меня после того, как я заложила бомбы, иначе я была бы в полной заднице и, возможно, закончила бы сегодняшний вечер с пулей в голове.
— У тебя в комнате есть ванная, — отвечает он, как будто я идиотка.
— Да, но мне не очень-то хотелось будить твоего отца, — шиплю я.
Он наклоняется ближе и нюхает мою ночнушку.
— Что ты делаешь? — говорю я, выталкивая его из моего личного пространства.
— Почему от тебя воняет бензином? — спрашивает Джейс, на его лице написано подозрение.
Я сужаю глаза.
— Потому что твой отец только что трахал меня. Тебе действительно нужно спрашивать? Хочешь, я нарисую тебе картинку?
Он смотрит на мою сумку, и я практически вижу, как крутятся шестеренки в его хорошенькой головке.
— Зачем ты носишь с собой сумку, чтобы сходить в туалет? — спрашивает он, снимая сумку с моего плеча.
Он расстегивает молнию на сумке, в которой теперь нет ничего, кроме сменной одежды и большой упаковки тампонов максимального размера.
— Потому что у меня месячные, придурок, — говорю я. — Ты бы предпочел, чтобы я носила с собой эту огромную коробку "Тампакса", чтобы твои братья видели? — я протягиваю руку и вырываю коробку из сумки, размахивая ею перед его лицом. — Я могу только представить, с каким удовольствием они будут шутить по этому поводу.
Казалось бы, удовлетворенный моей историей, но все же не счастливый, он бросает сумку обратно мне, и я хватаю ее, прежде чем она падает на землю. Он поворачивается на пятках и уходит, его задница выглядит очень хорошо в этих обтягивающих боксерах.