Чтобы немного отвлечься, прийти в себя, я повернула голову к летней веранде и стала смотреть на море. Море — это путь домой. Долгий путь, где ярким скопищем всех моих еще не преодоленных дорог горели электрические отблески — отпечатки, уходя от меня и возвращаясь ко мне, чтобы снова уйти. Может быть в тот момент, сконцентрировав все свои способности предвидения, я сумела почувствовать то, что нас ждет — изумительно красивая любовь и долгая, очень долгая боль… И дорога в другую жизнь. Без него. Это было в моей жизни так часто, что не стоило брать в расчет. Сначала любовь, потом дорога. Но все это обещало быть особенным. Неповторимым и горьким, как застывший на губах лед. Если бы, встав из — за нашего столика, он позвал меня куда-то, я полетела бы за ним на край света, сломя голову…. Электрические огни ярко переливались в воде. Отвлекаясь от темы нашего разговора, я повторяла про себя одну фразу снова и снова… Море — это путь домой.
Я не понимала, сколько прошло времени. Словно зачарованная, не вспоминая ни о чем, я была в заколдованном, объемном кругу. Помню, что было очень темно, когда я очнулась и поняла, что следует собираться домой. А отрезвила меня мысль о том, что я не предупредила домашних, что ушла надолго. И поэтому они психуют, обзванивая все больницы города. Я посмотрела на часы. Было начало двенадцатого. Промежуток времени — довольно приличный (между встречей на улице и беседой в кафе). Я засуетилась, заерзала, принялась смотреть на часы, не зная, как прервать разговор и намекнуть о том, что меня ждут дома. Но мои намеки были поняты должным образом. Он обернулся:
— За последние десять минут ты посмотрела на часы несколько раз. Кто-то тебя ждет?
— Да. Дома волнуются родители.
— Родители? Или муж?
— У меня нет мужа. Кроме того, я боюсь возвращаться, когда темно.
— У меня машина рядом. Я тебя подвезу.
Я буркнула что-то невразумительное и мы поднялись. По дороге я задала какой-то совершенно невинный вопрос, но он резко оборвал меня:
— Как ты сказала?
Я удивилась:
— Я спросила, что вы думаете…
— Говори мне ты.
— Что?
— Я не хочу, чтобы ты держалась со мной официально. И называй меня Леней. Хорошо?
— Хорошо.
Дискотека возле мэрии была в самом разгаре. Везде гуляли разодетые пары. Весь город вывалил в центр, несмотря на будний день. Втроем (он в середине, мы сбоку) мы шли по центральной аллее. Он взял меня за руку и сказал:
— Выходи за меня замуж.
Я засмеялась. Он резко оборвал мой смех.
— Что смешного? Я серьезно. Выходи за меня замуж. Будешь жить в моей квартире. У меня хорошая квартира рядом, правда. И мне нужна красивая молодая жена. А ты красивая. Ты очень красивая, Лена…
В самом разгаре ночной толпы (я видела, как плясали на его лице бешенные, безумные тени) он крепко держал меня за руку.
— Ты слышишь? Ты выйдешь за меня замуж?
Я гордо вскинула голову:
— А вот возьму и выйду — прямо сейчас. И что ты будешь делать? Возьму и соглашусь — что тогда?
Он по — прежнему был серьезен:
— И прекрасно! Я буду рад! Ты станешь моей женой, и будешь жить у меня!
— А как ты себе это представляешь? Вот сейчас приду домой и скажу: мама, я выхожу замуж через три часа после знакомства. Познакомилась с мужчиной в городе и через три часа вышла за него замуж. По твоему, это нормально, да? Или всем своим девушкам ты в шутку делаешь предложение в первый же вечер? Между прочим, у нас с тобой даже не свидание, а так, просто случайная встреча.
Он обиделся:
— Я все говорил серьезно!
Я смеялась:
— Мои слова — тоже серьезно! Решено — я выхожу за тебя замуж! Подруга, ты будешь свидетельницей! Завтра свадьба.
Я еще не знала в тот вечер, чем платят за смех. Я смеялась легко потому, что еще могла смеяться. Я смеюсь до сих пор… Мне казалось: а почему бы нет? Вдруг действительно будет свадьба? И я — в красивом белом платье, среди цветов. И он — моя судьба, и все будет хорошо, и больше мы не расстанемся. Это было шутливое предложение, но я не знала, что над чувствами других людей тоже можно смеяться. Я не понимала, что можно цинично шутить над всем, и у меня пела душа.
Он держал меня за руку, а я наивно полагала, что этот человек может стать моим счастьем. Вокруг кипела сказочная феерия звука и света, и мне казалось: весь мир радуется жизни так, как в тот вечер радовалась жизни я. Я не хотела бы все это вернуть. Многие считают, что надежда спасает. Это неправда. Надежда убивает страшней и точней ножа. Лучше — пустота. Отсутствие чувств боле надежно и гладко. В пустоте — все можно принять. Надежда искажает реальные вещи. Как с чудовищной силой два года искажала меня. Я жила два года с надеждой потому, что через три часа после знакомства он сделал мне предложение — в первый же вечер. Предложение, которое он не повторил больше ни разу. Никогда.