Ребята очень тепло прощались с капитаном. Всем понравился этот добродушный человек с мягкими манерами. Каждый из них крепко пожал ему руку, а капитан еще раз напомнил:
— Ровно через десять дней я буду проходить здесь обратным курсом. На всякий случай имейте это в виду.
— Спасибо, Николай Иванович, но нас заберет другое судно, — заверил капитана Зотов.
— Ребята, я хорошо знаю эти места, тут по-настоящему суровый край. Лето здесь очень короткое, оглянуться не успеете — и Лена встанет, а другого пути здесь нет. Остаться на зиму в этих местах без крыши над головой — обречь себя на верную гибель…
— Спасибо за предупреждение, Николай Иванович.
— Так что знайте: если что, я буду здесь через десять дней.
На этом они попрощались и сошли на берег.
Проводив судно, ребята собрались возле вездехода.
— Места занимать согласно купленным билетам, — в своей манере заявил Костя.
Ребята начали рассаживаться. Зотов на правах командира залез в кабину и занял сиденье рядом с механиком-водителем. Остальные ребята полезли в пассажирский отсек, люк в который располагался в задней части вездехода. Там было оборудовано шесть мест — два ряда друг напротив друга по бокам от прохода. А в торце располагалась рация. Ребята заняли один ряд, а девушки расположились на противоположном. На свободное место сложили рюкзаки.
— Ну что, все устроились? — Костя заглянул в пассажирский отсек.
— Так точно, — за всех ответил Юрий.
— Ну, если все, тогда поехали.
Костя закрыл люк пассажирского отсека и, лихо запрыгнув в водительскую кабину, уселся на место механика-водителя.
— Ну что, на взлет? — произнес он и повернул ключ зажигания.
Тяжелая двенадцатитонная машина, резко вздрогнув своим мощным корпусом, рванула вперед.
В пассажирском отсеке сидеть было жестко и неудобно, и к тому же шум от работающего двигателя бил по ушам.
Подпрыгивая на кочках, вездеход, не сбавляя скорости, летел вперед.
— Ну, он хоть бы сбавлял обороты на этих колдобинах, не дрова же везет! — скорчив гримасу, чуть не плача проговорила Вика. — Привык на танке рассекать…
— Да, Викуль, это тебе не на «Жигулях» кататься, — весело заметил Борис, потом серьезно добавил: — Вика, а если серьезно, Костик — опытный механик-водитель. Если он сейчас медленней поедет, трясти будет гораздо сильней.
— Это почему же? — вступила в разговор Катя.
— Понимаешь, на скорости машина как бы пролетает над ухабами и скользит только по возвышенностям кочек. Стоит только сбавить скорость — и она будет все кочки собирать на себя. Так что это хорошо, что у нас пока есть возможность разогнаться. Когда будем ехать медленнее, вот тогда нам и представится возможность прочувствовать всю прелесть езды на вездеходе.
— Ну и сколько же нам так ехать? — этот вопрос задала уже Вика.
— Вик. — Борис посмотрел на девушку с нежностью, потом улыбнулся и только после этого ответил: — Лучше не задавайся таким вопросом. Дорога — это совершенно непредсказуемая вещь, а тем более в тайге. Просто не думай об этом. А сколько мы будем в пути, точно не знает никто.
— Ну а сколько километров нам нужно проехать? — не унималась Виктория.
— Возможно, километров пятьсот, точнее тебе ответит Зотов.
— Сколько?! — На глаза девушки почти навернулись слезы.
— Вика, не забывай: ты на задании, и у тебя, собственно, как и у всех нас, приказ. А приказы, как известно, не обсуждаются.
Виктория опустила голову. Посмотрев на нее, Борис взял руку девушки в свою и некоторое время так и держал. Для Кати это не осталось незамеченным. «Ах, как мило, — мысленно сыронизировала она. — Ты ей еще леденец достань, чтоб не плакала. А девочка-то просто играет, хочет, чтобы ты ее пожалел. Решила заарканить парня, вот и строит из себя цыпочку. Ну как же все это банально! Или это я стала такой циничной? И когда только успела?! Нет, определенно, нет, до отпетого циника мне еще далеко. Но неужели он не видит, что она играет? Или видит, но тоже делает вид? Хотя в этих вопросах мужчины весьма примитивные существа. А скорее всего, они оба прекрасно понимают, что это игра. Ведь она нужна им! Так проще, не напрягайся, не думай, как там все объяснить. Да и что объяснять-то? Что у тебя где-то там что-то в душе шевельнулось? Вот и придумали люди эти условности, чтобы облегчить себе жизнь. Положено так в нашем обществе: сначала поиграть в условности и только потом к сути переходить. А может, ну их, эти условности? Без них же честней и правильней. Вот, например, взяла бы сейчас эта Вика и так прямо сказала бы Борису: “Ты мне очень нравишься, точнее, я схожу от тебя с ума, от твоих рук и глаз, и вообще, ты мне подходишь, поэтому поскорей забирай меня себе, я согласна!” Ха, представляю Борину физиономию, выпали она ему это в лицо! Но самое интересное, что в данном случае суть та же, только отброшены все условности! Да, видно, без этих самых условностей никак. Вот и я бы на месте Вики… Стоп! При чем здесь я? Уж не хочу ли я, чтобы это он мою руку так нежно держал в своей? Нет, конечно! Нет! Да и вообще, что в нем такого, в этом Борисе? Ну, может, немножко красивые у него руки и совсем чуть-чуть взгляд, да и улыбка так, ничего, обаятельная. Ну, еще, может, умом не обделен. Ну и что тут такого? Стоп, что это со мной? Такое серьезное задание впереди, а у меня на уме шуры-муры! Да нет же, ничего подобного, я в порядке! Просто во всем виноваты условности…» Так пыталась убедить себя Катя, украдкой поглядывая на беседующих Вику и Борю.