А потом они пили и пили бесконечные с неизъяснимыми ароматами поцелуи.
Скрипнула кроватка, и чьи-то босые ножки зашлепали по полу. Взрослые поспешно "занялись хозяйством".
На пороге стоял маленький Пашка.
- Папа, а я только что был на кошачьем острове.
- Вот это да! - усмехнулся Арсений. - Путешествовал, значит.
Он взял его на руки.
- И что же там интересного приключилось?
Пашка обиженно надул щеки:
- Они меня угощали жареными мышами.
Ксения брезгливо сморщилась. Арсений попытался было еще о чем-то спросить его, но смех, словно судорогой, свел скулы.
Когда испуганная Маринка прибежала на кухню, она с удивлением увидела, что и ее мама, и Арсений в обнимку с Пашкой обессиленные сидели на полу и с мокрыми от слез глазами уговаривали друг друга успокоиться.
Девочка бросилась к матери:
- Мамочка, что случилось?
Она стала утирать ей слезы и, как умела, утешать ее, чем еще больше рассмешила их.
- Павлику приснилось, - всхлипнула Ксения, - что он был на кошачьем острове и его, как почетного гостя, кормили праздничным обедом - жареными мышками.
Маринкин смех тонким переливчатым ручейком вплелся в их утихающую разноголосицу.
Двадцать минут спустя они ужинали. Ели шашлык с аджикой, разбавленной томатным соком, а позже - пили чай с тортом. Ксения взглянула на часы.
- У вас так хорошо, что даже домой не хочется.
- И не надо никуда идти. Вы у себя дома.
Ребятишки с радостным ожиданием уставились на Ксению.
- Мам, давай останемся, - попросила Маринка.
- Нельзя, миленькая, - погладила ее Ксения. - Когда-нибудь, может быть, и останемся. А пока - это невозможно.
- Ксения, ты разве забыла, с чего началось наше знакомство?
- Пять минут до счастья? Как же это можно забыть?
- А что ты теперь думаешь о нашем бракосочетании?
- Тогда мне эта шутка показалась забавной, а сейчас, - извини, - жестокой.
- Ксения, сдается мне, что мы с тобой говорим о разных вещах. Кстати, о шутке, - загадочно улыбнулся Арсений. - А почему до сих пор мы не заглянули в поздравительную открытку?
- Действительно, я про нее совсем забыла, а ведь она, кажется, с сюрпризом.
- Вот именно.
Ксения сходила за сумочкой, усевшись поудобней, вытащила из нее большую, одетую в целлофан открытку с объемным изображением на ней букета белых роз и двух золотых колец. Ее створки были скреплены серебряной печатью загса.
- Внимание! - голосом цирковой артистки подготовила она зрителей к чуду...
Арсений вложил в ее протянутую ладонь небольшой чистый ножичек.
- Вскрываю.
Ксения чиркнула лезвием по канители, раскрыла открытку и в удивлении замерла. Словно из воздуха появилась и поплыла торжественная мелодия марша Мендельсона.
Пробежав глазами поздравление, она мгновенно повлажневшими пальцами вытащила из прикрепленного внутри кармашка "Свидетельство о заключении брака" и с опаской взглянула на Арсения.
Тот был невозмутим. Скользнула по лицам малышей - физиономии у них распотешные.
Ксения взволнованно открыла серую книжицу. Глаза ее еще больше расширились.
- Невероятно... - прошептала она непослушными губами. - Это какая-то мистификация. Или я сплю?
Музыкальная открытка к восторгу ребятишек повторяла свадебный марш снова и снова.
- Нет. Не спишь. Если все еще сомневаешься, можешь заглянуть в наши паспорта.
Она выхватила из сумочки свой паспорт, нашла нужную страницу.
- Но это же невозможно! - ошеломленно воскликнула она. - Не было ни заявления, ни церемонии, ни настоящих свидетелей. Ты что же, их всех купил?
- Ксения, во-первых, в России все возможно, даже самое невероятное. Во-вторых, и в Европе, и в Америке давно уже практикуют всевозможные "пробные" и "испытательные" браки. И, в-третьих, мы с тобой - участвуем в эксперименте.
С двенадцати до тринадцати в загсе - час коммерческой регистрации, во время которого брачная процедура упрощается насколько это возможно. Упраздняются заявления, очереди, сроки ожидания и любые, по желанию вступающих в брак, фрагменты церемонии.
Все делается за пять минут. Свидетели у них штатные. А с жениха и невесты требуются только их подлинные документы и собственноручные подписи.
Ксения всё еще пребывала в легкой прострации.