Джард к такому повороту событий готов не был.
— Они ждут нас с вещами и припасами для побега, — пояснил Атлас. — Путь предстоит долгий и опасный. Но вам повезло, у вас есть я.
— Да уж, сказочно повезло, — проворчал Джард и, плечом толкнув Атласа, зашагал к запряженным тройкам.
Глава двадцать восьмая
Рэмис помог мне подняться в карету. Впервые в жизни я прокатилась на карете во время съемок финального эпизода «Битвы ведьм». Мой продюсер решил сразить фанатов и устроить целое шоу из моего прибытия на объявление победителя. Конечно, мы, то есть участники, узнали о результатах голосования за несколько дней до съемок. Ведь мы должны были подготовиться: каждый не только в своем амплуа, но и по значимости своего места в рейтинге. Победитель должен быть ярче и эффектнее остальных. Но в прошлый раз все было иначе. Я неслась навстречу своей карьере, а теперь несусь навстречу свободе и своему личному счастью.
Усевшись на сиденье, я проследила за тем, как Джард вооружается приготовленными друзьями клинками и спрашивает у Рэмиса:
— Управлять конным экипажем умеешь?
Рэмис замялся. Похоже, родовое положение научило его лишь быть пассажиром.
— Ясно! — кивнул Джард. — Сам справлюсь.
Оставив нас с Рэмисом в карете, Джард занял место кучера. Я высунулась из окошка и разглядела, как Душенька, Атлас и Хишика занимают места в колеснице впереди нас, а Асур хлещет лошадей хлыстом, и те начинают движение. Наша карета тоже тронулась, и я рухнула на сиденье, слегка ударившись затылком о стенку.
В карете царил полумрак. Лишь несколько мелких кристаллов в углах тускло сияли, оттеняя наши лица. Я наконец смогла расслабиться. Развернув подол платья, я оглядела скрипку и подняла взгляд на Рэмиса. Он тоже посмотрел на меня. Я молча дотянулась до мешковатой сумки, из которой Джард выудил клинки, достала из нее еще два, протянув их Рэмису, а в саму сумку аккуратно сложила куски скрипки.
— Ты уверена, что ее можно починить? — скептически спросил Рэмис, понимая, что ни один музыкальный реставратор не справится с этой задачей.
«Все, в чем я уверена сейчас, это что меня зовут Настасья!» — подумала я, но вслух сказала:
— Да. — Отложив сумку, я пересела к Рэмису и взяла его за руку. — Дай осмотрю рану.
Он не противился. Порез был неглубоким, и кровь уже остановилась. Я кончиком пальца провела по опухлости вокруг раны и заглянула Рэмису в глаза.
— Почему ты признался ей? — глухим, надрывным шепотом спросила я.
— Первые дней десять Альвира восстанавливалась и приводила себя в норму. А потом, как только придворный лекарь разрешил ей постельные утехи, она вызвала Джарда и меня. Захотела двоих сразу — самого желанного и самого молодого. Идя в ее покои, я уже решил, что не притронусь к ней даже под угрозой смерти. Я не смог забыть тебя, Настасья. Но Джард опередил меня. Когда я пришел в комнату Альвиры, они ссорились из-за его признания в измене. Услышать о его любви к тебе для меня было потрясением.
— Ты решил, что я соврала тебе?
— Не знаю, — пожал он плечами. — Может быть на долю секунды. Я хорошо помнил нашу ночь и твой ответ на мой прямой вопрос. Я чувствовал, что не безразличен тебе. А вот Джард впал в шок, когда я сказал, что тоже изменил Альвире с тобой. Потом нас взяли под стражу, на следующее утро вынесли приговор и отправили нас в арестантскую.
— Альма навещала тебя?
— Нет. Альвира запретила. Ко мне пустили только Садену. И ту Альвира отправила, только чтобы она принесла мне скрипку.
Я невольно бросила взгляд на сумку.
— Она чудовище.
Рэмис закинул руку за мою спину и обнял меня.
— Больнее всего меня ранила мысль о том, что я больше не увижу тебя, — улыбнулся Рэмис. — Больше всего мне хотелось еще раз увидеть твои глаза и услышать твой голос.
— А говорят, мы с Альвирой похожи.
— Так скажет только слепой. Хотя… — Он оглядел меня и чуть нахмурился: — тебе не мешает переодеться.
— А тебе побриться, — хихикнула я.
Рэмис поцеловал меня в висок. С улицы донеслось ржание лошадей и шорох тормозящих колес. Рэмис отпустил меня и выглянул в окно.
— Что случилось? — забеспокоилась я.
— Королевская стража, — злясь, ответил он.
— Здесь?! Когда они успели опередить нас?!
— Это из легиона нижнего мира. Вероятно, городские. — Рэмис прильнул ко мне, с жаром поцеловал в губы и умоляюще сказал: — Не высовывайся, хорошо?
Я не стала отвечать, а он не стал ждать. Отпустив меня, открыл дверь и выскочил из кареты. Едва я собралась за ним, как дверь захлопнулась перед моим носом. Вот так всегда: захочет попа приключений — не дают шанса испытать себя; избегаешь опасностей — так тебя насильно в них втянут!
Рэмис запер меня снаружи, и мне пришлось довольствоваться зрелищем из окна. Атлас не был воином. Его стихия — наука. Поэтому против шестерых перегородивших нам путь солдат выступили трое наших: Джард, Рэмис и Асур. Заняв удобные позиции, они придирчиво изучали недругов, а Душенька, Атлас и Хишика затаились в колеснице.
Я закусила губу. Альвира явно испытывала удовольствие, затрудняя наш побег своими солдатами, только она плохо знала своих мужей. В них жила воистину великая сила, о которой, возможно, они и сами не знали. Знания в искусстве боя на холодной стали не дают преимущества в схватке, если ты не сражаешься за что-то родное. Отсюда мировые проигрыши и провалы. А мои мужчины шли в атаку за меня! Ну и Асур — за свою свободу. Надеюсь.
Во мраке ночи я плохо что могла разглядеть, кроме высекающихся во всех направлениях искр от соприкосновения острых лезвий. Но униженные мужчины с истерзанными душами, владея не только умением сражаться парными клинками, но и самозабвенным желанием выпорхнуть из неволи, быстро и ловко свергали врагов. Страх вернул меня на сиденье, и я, сложив руки в молитве, стала обращаться ко всем известным мне высшим силам.
Вскоре прекратившиеся звуки бряцающие звуки борьбы вынудили меня затаить дыхание. К карете приближались тяжелые шаги. Я приклеилась к сиденью. Дверь распахнулась.
— Рэмис! — радостно выпалила я, кинувшись к нему на шею.
Он обнял меня, и я обратила внимание на подошедшего к нам Джарда. Рана на его плече продолжала кровоточить. Я отпустила Рэмиса и обняла Джарда. Он застонал сквозь стиснутые зубы. К нам мелкими шажками подкралась Хишика.
— Господин, вам нужен покой, — сказала она. — Я поведу карету.
— Ты справишься? — спросил он.
— Вы меня плохо знаете, — улыбнулась Хишика и протянула мне сверток. — Обработайте его рану.
Мы с Джардом и Рэмисом вернулись в карету. Не успела Хишика погнать экипаж дальше, как я развернула сверток и занялась ранением Джарда. Рэмис помог мне разорвать рукав его рубашки и светил крупным магическим кристаллом, пока я промывала рану, смазывала ее пахучей мазью и перевязывала чистым бинтом. К счастью, вид крови меня не пугал. А пальцы дрожали от ужаса, что Джард — мой Джард! — ранен. Хотя я не сказала бы, что у него был страдальческий вид. Наоборот, он улыбался. Буквально цвел.
— Растерял я сноровку, сидя в крепости, — вздохнул он. — Придется потренироваться. А ты неплох в бою, — сказал он Рэмису.
— Не ожидал? — поинтересовался тот, тряпкой вытирая лезвия своих клинков.
Их взгляды встретились, и по моей спине крупным градом прокатился мороз. Джарду и Рэмису предстоит научиться уживаться вместе, если они хотят быть со мной.
«О чем я думаю? О каком "вместе" может быть речь?!»
Джард перевел взгляд на меня, скользнул им вниз и снова вверх.
— От кого ты беременна? — тихо и ненавязчиво спросил он.
«От Санта Клауса!»
Хотелось бы мне уточнить, насколько это важно, да язык не повернулся. Раз Джард спросил, значит, для него важно. А что, если я беременна от Рэмиса? Джард бросит меня? А если я ношу ребенка Джарда? Он избавится от Рэмиса?
— Я не знаю, — пискнула я, представляя, что они оба обо мне думают. — Может, вы скажете, кто из вас не умеет вовремя вынимать?