- Ну, спокойно. Тихо, - вслух уговаривала Эл. - Я здесь. Я не уйду.
Мирра не отпускала ее, спрятала лицо на плече Эл, а потом расплакалась. Эл самой стало тошно от вида этих страданий, как хорошо, что Мирра не почувствует ее мимолетное отчаяние. Эл не знала, что делать. Мирра не отпускала ее. Тогда Эл подхватила легкое худое тело на руки и вышла с ней на руках на воздух.
Там ее ждали все участники труппы, за исключением Маниэля. Эл поднесла Мирру к повозке, на которой сидела недавно и усадила на свое удобное место. Мирра не могла сидеть без помощи, поэтому Эл встала к ней лицом, так чтобы девушка могла опираться на ее плечи. Бледное лицо изможденное и сильно подурневшее напомнило Эл Алмейру, мать Мирры, которая выглядела приблизительно так же, когда они впервые познакомились. Тоже убитое горем выражение на лице, те же очи, только они не видели ничего и оставались неподвижны.
- Ничего, девочка моя, держись.
От прикосновений к Эл по телу Мирры бежали судороги.
"Огни. Огни в темноте", - слышалось в голове Эл, и губы Мирры беззвучно повторяли эти слова.
- Дайте мне воды, - потребовала Эл.
Ей преподнесли сосуд похожий на колбу. Эл выудила из сумки камешек и кинула в узкое горлышко. Камень стукнулся о дно, Эл взболтала жидкость. Биение камешка скоро прекратилось, Эл поднесла горлышко к губам Мирры.
- Пей.
Мирра отшатнулась. Тогда Эл почти силой заставила Мирру сделать глоток. Мирра издала громкий резкий хрип, Эл решила, что через чур запрокинула сосуд и девушка поперхнулась. Вода полилась обратно смешанная с кровью.
- Проклятье, - выругалась негромко Эл.
Мирра не могла кашлять, она хватала воздух, на лице застыла мука. Она повалилась на руки Эл. Эл сама отпила из сосуда, пьянящий эффект от напитка длился несколько мгновений, а потом появилась приятная бодрость и возбуждение. Это был обычный эликсир из кристаллов, который действовал на смертных самым благим образом. Мирра же с трудом дышала от одного глотка. Эл посмотрела на сосуд. Их обступили испуганные певцы.
- Устройте ей лежанку на воздухе. Лето все-таки, - распорядилась Эл суровым тоном.
Она читала на лицах извинения, а в мыслях спутанных страхом что-то вреде: "Это все из-за изгнания Бродяги. Обидели. Платим". Но платили не они, хоть и воспринимали странную болезнь, как общее горе. Приход Эл был неожиданным. Жеймир только теперь стал размышлять о том, как она возникла поблизости, на открытой местности, словно ниоткуда. И каким обычным ему показалось это появление. Эл не тревожили их предположения. Она здесь не по их мольбам.
Мирру устраивали общими усилиями, она полулежала на подушках, слабый ветерок колыхал ее волосы, словно давая понять, что в ней есть жизнь. Эл не отходила от нее до вечера, певцы по очереди поддерживали Мирру, не давая ей лежать. Эл старалась лишний раз не прикасаться к ней. Изможденное тело могло не выдержать ее энергии, и Мирра лишилась бы жизни. Эл справлялась с собой, чтобы не сердиться, потому что она не могла объяснить себе то, что творилось с девушкой. Горло Мирры не было воспалено, но кровило, едва ей подносили пищу или простую воду. Ей доставались малые крохи от того, чем ее питали.
Наконец, видя общую усталость, Эл попросила развести костер, чтобы люди отдохнули и посидели в сторонке. С ней и Миррой осталась одна Соллидан.
- Ее опоили чем-то? Я не вижу признаков явных повреждений. Что это за болезнь? - спрашивала Эл обращаясь с гордой женщине.
- Только я, - подчеркнуто резко заговорила Соллидан, - всегда подаю ей пищу и воду. Ты заявляешь мою вину? Я отравила ее?
- Мирра не отравлена, - ответила Эл. - Я ищу не виноватых, а причину. Я опрошу всех до единого. Почему бы, не начать с вас?
- Что ты пытаешься узнать у меня?
- Как точно случилось и когда?
- В городе, который мы проходили. Мы нарушили традицию. Если уж говорить о причинах, то их так много, что едва ли найдется главная.
- И какие причины?
- Она вошла в тот возраст, когда девице полагается замужество. Вещает она или простая служанка, законы мира одинаковы для всех женщин.
Эл серьезно посмотрела на Соллидан и, стараясь сдержать улыбку, произнесла:
- Ну, мы то с вами не замужем.
- Я вдова, - с достоинством ответила женщина. - А тебя эта участь не минет. Под серыми одеждами тебе не спрятать свою суть.
- А другие причины? - вернулась Эл к теме разговора.
- Ей не полагается вещать в городах. Силу нельзя вызывать среди поселений простолюдинов, она дурно влияет на их умы и души, сила для избранных. Она нарушила условие. Другая причина в том, что она доводила себя до крайнего напряжения. Это претит природе. И, наконец, она отвергла любовь, которая распахнулась для нее. Глупо было слушать двух стариков, а не зов души.
Слова Соллидан звучали обвинением, резали слух, не нравились Эл. Она строго глянула на женщину.
- В ваших речах тоже мало любви, к счастью она слишком слаба, чтобы внимать им.
Эл ожидала ночи. Соллидан осталась с Миррой, а Эл пошла к костру. Присев в общем кругу она вызвала замешательство и тишину.
- Не ждали меня? - спросила Эл.
Никто не смел говорить. Атмосфера была напряженной. Жеймир сидел напротив Эл отводил взгляд, сминал в руках какой-то мешочек.
- Мы не ждали тебя. Верно. Ты ушла с гневом, - он следовал своим мыслям, а не отвечал на вопрос.
- Что нам теперь делать? - спросила маленькая женщина, голос которой Эл слышала только в общем пении.
- Маниэль уже ушел? - спросила Эл, обращаясь к Жеймиру.
Жеймир жестом указал на горы, уже скрытые сумерками.
- Туда ушел.
- Мы двинемся за ним завтра, - сообщила Эл.
- По дороге поселения. Нас ждут. Если узнают, что пророчица умолкла, то начнется паника. Скоро торг. Вести нас обгонят. Мы сдвинуться отсюда не можем, потому что поблизости обжитые места, и мы повстречаем охотников до предсказаний, - возразил ей певец.
- И долго вы так будете прятаться?
- Но как быть с той смутой, которая непременно будет, когда мир узнает о потере Миррой дара? - очень озабоченно спросил Жеймир.
- Вы давно были в этих краях? Знают здесь Мирру в лицо? - спросила Эл.
- Нет. Ее тут не знают. В этих краях она бывала давно, девочкой, - сказала пожилая женщина, которая знала Мирру. Дорог здесь мало, и они трудны для нас. Мы все любим просторы и открытые места.
Рядом с Эл сидела девушка, которую Эл тронула за рукав и поманила за собой. Девушка испуганно потрусила к палатке. Певцы в ожидании затихли. Прошло какое-то время, прежде чем обе вновь вышли к огню. Присутствующие обмерли. Девушка смущенно уступала Эл дорогу, а та шла в круг в простом длиннополом платье без пояса, которое она еще прошлой осенью приобрела на торге, поддавшись уговорам торговца, который очень поэтично хвалил свои товары. Эл полагала, что платье пригодиться Мирре, но теперь она потерялась бы в нем, так исхудав. Эл с хитрой улыбкой оглядела кружок у костра и повернулась вокруг своей оси.
- Если не будет возражений, я заменю Мирру.
Наградив всех хитрющей улыбкой, и не дождавшись возражений, она сказала:
- Завтра в дорогу. Прошу всех хорошенько вспомнить тот день, когда случилась беда. Мне нужно знать все до мелочей. И не пугайтесь, я ищу причину, а не виноватого.
Глава 8 Предательство
Шатер был погружен в полумрак, только фигура пророчицы, окутанная пятном света, читалась на фоне занавеса. Пространство разделилось на сцену и зал. Девушка, закрыв глаза, тихо покачивалась и пела. Голос чистый и тихий переходил от низких тонов к высоким, демонстрируя широкий диапазон. Она изъяснялась тем языком стиха, которым владели столетия назад. Люди пересказывали легенды друг другу простым языком, а такой стройной речи, сплетенной в изысканные фразы, они никогда не слыхали, оттого, быть может, они так легко ложились на душу. Люди уходили из шатра задумчивые и твердили обрывки песен. После вечера предсказаний они шли домой ошарашенные услышанными историями, среди домашних начинались разговоры о давних временах, домочадцы задумчиво делились впечатлениями и были единодушны в том, что в прошлом их мир был каким-то другим. Они не говорили лучшим, они понимали и соглашались, что мир изменился.