— Без сомнения, миссис Фаррен, без сомнения. Этот велосипед и велосипед вашего мужа были приобретены в одно и то же время?
— О, нет! Его велосипед более новый.
— Вот как, — разочарованно сказал Дэлзиел. — Угу. Ну что нет сомнений, что мистер Фаррен скоро вернется. О нем ничего не слышно?
— Нет. Но чему тут удивляться? Иногда он вот так уезжает кем-нибудь и не появляется несколько дней. Таковы уж мужнины, не так ли? А тем более художники и рыбаки.
— Что делать, — покладисто согласился Дэлзиел. — Ладно, если мы где-нибудь случайно встретим мистера Фаррена, передадим, что дома его заждались. А нельзя ли переговорить со служанкой? Может быть, она скажет, что это был за велосипед.
— Дженни? Конечно, поговорите. Только сомневаюсь, что она что-нибудь понимает в технике. Я всегда велю ей быть более внимательной, хотя сама для этого не лучший пример. Кстати, сержант, не будете ли вы так любезны сказать, зачем… — женщина осеклась и поднесла руку к горлу, как будто слова не хотели выговариваться или будто, чувствуя необходимость задать вопрос, она втайне не желала услышать ответ на него.
— Зачем что? Что вы хотели спросить, мэм?
— Зачем вам вдруг понадобился велосипед моего мужа?
Сержант мгновение сурово смотрел на нее, затем отвел взгляд и мягко ответил:
— Да так… Просто недавно тут исчезло несколько велосипедов, а нам попался один перекупщик в Касл-Дуглас с парой-тройкой машин, насчет которых он не может дать вразумительного объяснения. Так что мы производим некий, можно сказать, обход по району: проверяем, может быть, это какие-нибудь из здешних. Но скажите, вы вполне Уверены в том, что ваш муж забрал велосипед?
— Насколько я в курсе дела, да. А что? Он уехал на нем. Однако не исключено, что Хью его где-нибудь оставил… Откуда мне знать? Может, его кто-то украл уже в понедельник, так что неизвестно, где он сейчас. А… вы что, где-нибудь его нашли?
Под пристальным взглядом Дэлзиела женщина мялась и заикалась. «Готов биться об заклад, — сказал себе сержант. — Она хорошо понимает, что с велосипедом связано что-то важное, и не знает, что правильнее — сказать или не сказать, что муж уехал на нем. Но кто мог ей проболтаться? Вряд ли это лорд Питер, он слишком умен, хотя язык у него без костей. И это не Макферсон, он зря слова не скажет. Надо думать, есть кто-то, кто бы не удивился, если бы велосипед обнаружили в каком-нибудь неожиданном месте».
Дженни полностью подтвердила аттестацию своей хозяйки, оказавшись не в состоянии рассказать о велосипеде ничего существенного. Она лишь упомянула, что мистер Фаррен имел обыкновение сам чистить обе машины и всем, что с ними было связано, занимался тоже сам. Данный факт свидетельствовал о том, что Фаррен человек хозяйственный и толковый, хотя и художник.
В магазине велосипедов сержант получил значительно больше информации о велосипеде Фаррена. «Ралей», машина не новая, но в отличном состоянии, черная с серебристыми ручками руля. Несколько недель назад магазин поставил новую шину «данлоп» на заднее колесо; передняя шина была той же марки и установлена месяцев шесть назад. Звонок, тормоза, фонари и каркас в полном порядке.
Узнав все эти детали, сержант направил стопы на станцию Джирван. Здесь он нашел носильщика, который мог кое-что рассказать о событиях вторника. Это был мужчина средних лет по фамилии МакСкимминг, который еще раз изложил суть произошедшего, может быть, несколько более подробно.
Поезд из Странрара должен был прибыть по расписанию в час ноль шесть пополудни и во вторник явился минута в минуту. Локомотив как раз только въезжал на станцию, когда появился джентльмен, который, судя по виду, торопился. Он катил рядом с собой велосипед. Джентльмен окликнул МакСкимминга, и тот обратил внимание на высокий выразительный голос англичанина: «Хей, носильщик!» Джентльмен попросил бирку до Эйра, и побыстрее, и проводник покатил велосипед к маленькой кассе, где хранились багажные бирки. Пока он занимался оформлением, джентльмен расстегивал ремешок, которым к багажнику крепился маленький кожаный чемоданчик, сказав, что возьмет его с собой в вагон. Так как времени уже фактически не оставалось, мужчина достал из кармана бумажник и послал МакСкимминга купить ему билет третьего класса до Эйра, а также билет на велосипед. Возвращаясь бегом с билетами, МакСкимминг увидел своего пассажира: тот стоял у двери вагона третьего класса для курящих. Носильщик отдал билеты, взял чаевые и вслед за тем отвез велосипед в багажный вагон в хвосте поезда. После этого поезд почти тут же тронулся.
Нет, лицо джентльмена носильщик особо не рассматривал. На нем был серый фланелевый костюм, а на голове клетчатое кепи. Время от времени он быстро обтирал лицо носовым платком, как если бы сильно вспотел, мчась на велосипеде по солнцу. Доставая чаевые, он пробормотал что-то вроде: «Слава Богу, успел» и посетовал на то, что дорога из Баллантри очень плоха. На мужчине были слегка затемненные очки наподобие солнечных. То ли он полностью гладко выбрит, то ли с маленькими усиками… У МакСкимминга не было времени его разглядывать, не говоря уж о том, что носильщик в тот день чувствовал себя как-то неважно: у него ужасно болел живот. Если уж на то пошло, сегодня он чувствует себя еще хуже и не думает, что таскание тяжелого багажа в жару может пойти человеку на пользу.
Дэлзиел посочувствовал и спросил, как полагает носильщик: сможет ли он узнать этого человека и велосипед, если увидит еще раз?
Носильщик не был уверен: «Вероятно, нет». Велосипед — старый и грязный. На марку он не обратил внимания. Какое ему до этого дело? Его дело — прикрепить бирку до Эйра, и он свое дело сделал — повесил бирку на велосипед и поставил его в багажный вагон, вот и все.
Ну что же, пока все неплохо. У велосипеда нашелся хозяин, но, с другой стороны, этим могут похвастаться и многие другие Велосипеды. Он выглядел старым, следовательно, непохоже, чтобы это был велосипед Фаррена, но который из двух других? Вроде бы, оснований сомневаться, что пассажир, кто бы он ни был, и велосипед, чей бы он ни оказался, благополучно добрались до Эйра поездом в час одиннадцать минут, нет.
Дэлзиел поблагодарил носильщика и вернулся в свою машину. Сверившись с расписанием, он убедился, что до Эйра поезд делает всего одну остановку — в Мейбле. Стоит туда заехать и проверить, не сошел ли случаем пассажир именно там, вместо того, чтобы проследовать до Эйра?
Расспросив начальника станции в Мейбле, полицейский выяснил, что во вторник с поезда до Странрара сошли только два пассажира. Это были женщины, и ни у одной из них не имелось велосипеда. Ну что же, другого сержант и не ожидал. Начальник станции добавил, что билеты всех пассажиров направляющихся в Эйр названным поездом, должны быть собраны в Мейбле. Сдано восемь билетов третьего класса, что подтвердилось и при наведении справок у кассира, в том числе билет третьего класса из Джирвана. Любое расхождение между числом выданных и сданных билетов фиксируется в ревизионном ведомстве железной дороги в Глазго, о чем в течение трех суток составляется отчет. И если с интересующим сержанта билетом что-то неладно, информация появится уже на следующий день. Билет на велосипед пассажир, направляющийся в Эйр, никогда не сдает в Мейбле, он сохраняет его до Эйра, где предъявляет для получения своей собственности.
Дэлзиел попросил служащих станции немедленно сообщить в полицию, если обнаружатся какие-либо странности, связанные с билетом, после чего оба полицейских отправились в Эйр.
В Эйре находилась довольно крупная станция, от которой расходилось несколько железнодорожных веток. Главная линия — от Странрара до Глазго — проходила непосредственно около вокзала. С восточной стороны была расположена основная платформа с билетными кассами, книжным киоском и выходом к ряду платформ по остальным направлениям.
Тут Дэлзиел вернулся к изначальному вопросу, касающемуся багажного билета на велосипед. Обращение к регистрационным данным показало, что билет, выданный в Джирване, был, как положено, сдан в Эйре. За этим последовал логичный вопрос: кто его сдал? Поскольку все пассажирские билеты были собраны еще в Мейбле, на вокзале в Эйре контролера у выхода не было. Предположительно билет взял носильщик который вывел велосипед из багажного вагона.