— Э-э, — сказал капитан, — так дело не пойдёт. Чего ему зря нюхать мешок? Он в нём сидел, нанюхался.
— Пчёлы! — вспомнил тогда Вася. — Пчёлы, Матрос! Вжу-вжу, вжу…
Вася жужжал, шевелил по-пчелиному пальцами и чуть ли не летал над Матросом. Тот не знал, куда деваться: то подпрыгивал на месте, то начинал брехать.
— Чепуха, — сказал капитан Болдырев, — ничего не получится. Дворняга есть дворняга.
Он подошёл к Матросу и вдруг топнул ногой и крикнул:
— Домой!
От неожиданности Матрос прижал уши.
— Домой! — повторил Болдырев. Он сверкнул глазами и снова топнул с такой силой, что земля затрещала.
— Домой! Домой! — подхватил Вася.
Он тоже затопал ботинками и попытался сверкнуть глазами. Получилось это у него не так мощно, как у капитана, но Матросу, видно, всё-таки не понравилось, что на него сверкают и топают. На всякий случай он побежал куда-то, всё время оглядываясь. Вася и Болдырев побежали за ним.
Матрос сворачивал с одной улицы на другую, пробегал проходными дворами, и вскоре они оказались на окраине города Карманова, в редком сосновом лесу. Здесь стояли дачи за голубыми и серыми заборами.
Матрос остановился у забора, сбитого из разнокалиберных досок и штакетин. Кое-где его подлатали ржавой жестью — специально, чтоб не было за ним ничего видно.
Матрос сел у калитки, поджидая Васю и Болдырева.
— Чего уселся? — крикнул Вася, подбегая. Матрос заскулил и лёг на землю. — Домой!
И тут Матрос, видно, совсем обиделся. Он чихнул и, поджав хвост, юркнул в дырку под забором.
— Так, — сказал Болдырев. — Надо поглядеть, что там делается.
Он приоткрыл калитку, и тут же раздался звонкий и злобный лай. Очутившись за забором, Матрос преобразился.
Как рыжий горячий дьявол, он налетел на капитана и вцепился в ботинок.
— Молчи! — сказал Болдырев, дёрнув ногой. Матрос отлетел в сторону и плюхнулся в клубнику.
— Смотрите-ка, — сказал Вася, схватив капитана за рукав. — Ульи.
Между яблонями, на взрыхлённой земле, стояло пять ульев, выкрашенных зелёной краской.
— Ну что ж, — сказал Болдырев. — Похоже, он привёл нас куда надо.
По тропинке, мимо сарая, мимо поленницы дров, капитан пошёл к дому, который виден был за кустами смородины. Вася шагал за ним. Он старался шагать смело и уверенно, но шажки получались мелкие, куриные. Поднявшись на крыльцо, Болдырев стукнул в дверь.
— Кто там? — сразу послышалось за дверью.
И в этот самый момент Васе захотелось отличиться. Прежде чем капитан успел открыть рот, Вася брякнул вдруг басом:
— Водопроводчики!
Болдырев так глянул на Васю, что у него сердце остановилось.
— А чего вам надо? — слышалось между тем за дверью.
— Водопровод хотим починить, — робко сказал Вася и совсем стушевался.
— А у меня нету водопровода, — сказал голос за дверью. — У меня — колодец.
— Ну давай колодец починим, — раздражаясь, сказал капитан.
— А чего его чинить! Он и так качает.
Говорить вроде было больше нечего. Болдырев снова вонзил свой взор в Васю, подержал его немножко в Васиной душе, а потом вынул.
— Ладно, — сказал он, — открывайте. Мы из милиции.
— Из милиции?
— Ага.
— Тогда покажите документ.
— Как же мы его покажем? Дверь-то закрыта.
— Ничего-ничего, показывайте. Я в щёлочку увижу.
— Вот дьявол! — рассердился Болдырев. Он достал из кармана красную книжечку и развернул её.
— Ну что? — спросил он. — Видно, что ли?
— Немножко левее, — сказали за дверью.
Болдырев передвинул книжечку левее, и тут же над головой его раздался гром, дверная доска расщепилась, с пороховым огнём вылетела на улицу пуля и, взвизгнув, улетела по направлению к Москве.
Глава пятая. Руки вверх!
Пуля только ещё пробивала дверь, только ещё высовывала наружу свою медную змеиную головку, а Болдырев и Вася уже махнули с крыльца.
Вася грянул на землю и укатился за цветочную клумбу, а Болдырев врос в стену дома, прижался к ней так крепко, будто его приколотили гвоздями.
Он вытащил из кармана чёрный пистолет, похожий на записную книжку.
Услышав выстрел, Матрос подпрыгнул на месте, повис на миг в воздухе, а опустившись на землю, бросился бежать с такой скоростью, будто хотел догнать пулю.
Добежав до ближайшего пруда, он плюхнулся в грязную воду, безумным стилем баттерфляй переплыл на другой берег и навеки затаился в крапиве.
— Эй, водопроводчики! — послышалось за дверью. Вася и Болдырев молчали, окаменев. — Эй! Водопроводчики! Что ж молчите?