Чтобы не видеть наших шпионских переглядок, она встает из-за стола и подходит к окну.
— Слышите? — полушепотом спрашивает она. — Кажется, гром…
И правда, до нас доносятся раскаты грома. Грозы под Тулой сильные, нигде таких не видел. Может, и хорошо, что папа не приедет? Я смотрю на поблекшее мамино лицо и понимаю, что плохо. Понимаю, что сейчас она чего бы только не отдала, лишь бы папа был с нами…
— И правда, гром, — крестится бабушка. — Двери бы закрыть, электричество выключить…
— Бабуль, здесь громоотвод, — как всегда, рассудительно отвечает Олька. — Так что не бойся, твой Илья-пророк на колеснице проскачет мимо… И даже молнией в нас не ударит…
— Много б понимала, — качает головой бабушка. — Ой, какая же у нас молодежь пошла — ни во что не верит. Только в маньяков да в этих еще… экстрасенсов… Кстати, про маньяков. Мне тут знакомая такую историю рассказывала…
— Мама! — раздраженно одергивает бабулю мать. — Может, хватит? Сначала Семен Арсеньевич со своими ведьмами, теперь ты — с маньяками. Вы что, сговорились, что ли?
— Здравствуйте, приехали… родная дочь мне указывает, что говорить… — обиженно поджимает губы бабушка. — Ты что ж, думаешь, я внучкам своим буду про всякую жуть рассказывать?
— Нет, — смеется дед, — только про маньяков.
— А, делайте что хотите, — отмахивается мама, одергивает занавеску, с понятной мне надеждой вглядывается в тревожную мглу и закуривает сигарету, пользуясь тем, что бабушка ее не видит.
А тем временем над нашей крышей разворачивается первый акт грозы.
ПЕТЬКА И МАНЬЯК
Нельзя сказать, чтобы Петька Воротничков рос очень послушным ребенком. Но и нельзя сказать, чтобы Петька был совсем уж хулиганом. При маме он изо всех сил старался казаться хорошим мальчиком, а с ребятами во дворе вел себя как обычно. Ну, в общем, как и положено вести себя детям его возраста: шалил, шутил — не всегда смешно, но и не всегда глупо, — и безобразничал — в меру.
Петька Воротничков имел одно пристрастие: он обожал детективы и криминальные хроники. И как Петькина мама, Валентина Федоровна, ни пыталась отучить сына от пагубного пристрастия к «нехорошим фильмам», у нее никак не выходило заставить Петьку отказаться смотреть всякие гадости. Если бы у Петьки был отец, то он, наверное, употребил самое эффективное средство — ремень, но Петькин отец давным-давно ушел в неизвестность, да так оттуда и не вернулся. Так что воспитывать Петьку пришлось матери, а мать, хоть и была довольно строгой женщиной, к физическим наказаниям не прибегала.
И вот однажды, как было всегда, когда Валентина Федоровна уходила на смену — а работала она диспетчером в местном таксопарке, — Петька уселся смотреть свою любимую телепередачу, в которой рассказывали про разных преступников и про то, как доблестная милиция этих самых преступников ловит.
Целый час Петька, с шевелящимися от ужаса волосами, внимал ведущему, который рассказывал про загадочного и ужасного маньяка, терроризировавшего городок Подсосенки. Прозвище у маньяка, Георгия Звонарева, было на удивление незловещим — Пончик — так его окрестили за пончики, которыми он заманивал детей в местный лесопарк.
Петька досмотрел передачу и долго еще не мог прийти в себя. А что бы было, если бы он сам встретил маньяка?! Нет, Петька никогда бы не купился на пончики. Он бы сразу понял: что-то не то… Ну кто возьмет и за просто так купит ребенку пончиков? Как говорит мама: бесплатный сыр бывает только в мышеловке…
Мама! Петька вспомнил, что перед ее уходом на смену он пообещал купить домой хлеба. О том, чтобы идти за хлебом по темени после такой ужасной передачи, не могло быть и речи. Петька, конечно, не трус, но маньяки кого хочешь напугают… А мама? Она придет рано утром и захочет позавтракать своими любимыми бутербродами с докторской колбасой и сыром. А хлеба-то нет… Ну, может быть, хоть кусочек завалялся в хлебнице?
Петька вышел на кухню и, перерыв всю хлебницу, открыл страшную правду: в доме не осталось ни кусочка хлеба. Придется идти… От этой мысли у Петьки мурашки пробежали по коже. Дрожащей рукой он вытащил из шкафа пакет, взял деньги, оставленные на столе мамой, обулся и открыл дверь. На пороге Петька нерешительно остановился, огляделся по сторонам и прислушался. Вроде подозрительных звуков нет и по лестничной клетке никто не бродит. Кажется, пока пронесло…
Возле лифта Петька снова остановился и несколько раз подумал, стоит ли рисковать. Что, если маньяк притаился в лифте и ждет только того, чтобы Петька зашел? «Ну уж нет, — подумал Петька. — Прогуляюсь-ка лучше пешком. Чтобы уж наверняка… Все-таки шестой этаж — совсем не высоко…»