Я выхожу из магазина, заворачиваю за угол, вижу, что Тоно, прислонившись к скутеру, пишет в мобильнике письмо, и машинально прячусь за почтовый ящик. В небе сгущается тёмная синева, сквозь гонимые ветром облака проступает смутный закатный багрянец. Весь остров вот-вот погрузится в сумерки. Стрекочут насекомые, шелестит тростник. Откуда-то доносится запах приготовленного ужина. В темноте выражение лица Тоно неразличимо. Зато ярко светится жидкокристаллический экран его мобильника.
Стараясь выглядеть как можно более весёлой, иду к Тоно. Заметив меня, он непринуждённо кладёт мобильник в карман и добрым голосом говорит:
— Сумида, с возвращением. Что купила?
— Никак не могла выбрать, решила взять йогурт. Честно сказать, это четвёртый йогурт за день. Круто, а?
— Да ладно. Тебе так нравятся йогурты? Как это на тебя похоже…
Пока мы беседуем, я думаю про свой мобильный телефон, лежащий в заплечной спортивной сумке. В тысячный раз твержу себе: ах, как было бы здорово, если бы Тоно написал мне что-нибудь! К сожалению, его послания предназначаются кому-то другому. Поэтому и я ему писем не шлю. Я… Меня пробирает дрожь. Честное слово, в будущем, с кем бы я ни стала встречаться, всё то время, когда мы с этим человеком будем вместе, я буду смотреть только на него. Забью на мобильник и все остальное. Не дам этому человеку повода переживать, что я думаю не о нем, а о ком-то ещё...
На ночном небе загораются первые звезды. Я разговариваю с мальчиком, которого люблю, несмотря ни на что, и мне все больше хочется плакать. Тогда я принимаю решение.
2
Сегодня волны высокие и бегут одна за другой. Увы, ветер дует с океана на берег, и почти все они рассыпаются. Вечер, без двадцати шесть. После уроков я поехала на море, атаковала десятки сетов, но оседлать волну не сумела. Понятно, что на «супе», то есть на пене от разбившихся волн, запросто устоит любой, я же хочу встать точно на гребень, чтобы соскользнуть с него по «лицу» волны.
Заворожённая красотой океана и неба, отчаянно гребу в сторону открытого моря. Странно: в небе сегодня висят тяжеленные тучи, почему же оно кажется таким высоким? Отражая перепады волн, море ежесекундно меняет цвет. Когда гребёшь, взгляд прыгает вверх-вниз на несколько сантиметров, и переливчатое море то и дело меняет выражение лица. Я хочу скорее покорить волну. Я хочу знать, каким предстаёт океан с высоты 154 сантиметров. «Тут бессилен даже самый талантливый художник», — думаю я. Море, каким оно открывается мне в эти минуты, не написать красками. Его невозможно запечатлеть на фото и уж точно его не снять на видео. Сегодня на уроке информатики учитель рассказывал про HDTV, телевидение XXI века; горизонтальное разрешение около 1900 пикселей позволяет передавать изображение фантастической чёткости. Но и этому телевидению тут делать нечего. Открывшийся мне вид не поддастся ни разрешению 1900х1000, ни даже нескольким миллионам пикселей. Такую совершенную красоту не вообразить ни учителю информатики, ни создателям HDTV, ни киношникам. Проносится мысль: если смотреть издали, девочка, плывущая посреди этой красоты, тоже наверняка покажется прекрасной, — и я молю, чтобы так оно и было. Жаль, что меня не видит сейчас Тоно, думаю я, а потом меня выталкивает в реальный мир воспоминание о том, что случилось сегодня в школе.
На большой перемене, когда, как обычно, мы с Юкко и Саки-тян обедали, по школьному радио вызвали госпожу Канаэ Сумиду, ученицу класса 3-3: «Пожалуйста, пройдите в кабинет профориентации…» Я сразу поняла, в чём дело, но думала в основном о том, слышит ли это сообщение Тоно и как же мне перед ним стыдно. И ещё перед сестрой.
В кабинете сидел один только учитель Ито, ответственный за профориентацию, и на столе перед ним лежал лист бумаги с напечатанным текстом. Это был мой «Опросник профессиональных предпочтений» когда отступать было некуда, я сдала его, заполнив только графу «имя». За распахнутым настежь окном оглушительно пели цикады, напоминая о том, что на дворе самое настоящее лето, однако в кабинете царила приятная прохлада. Облака плыли по небу быстро-быстро, солнце то светило, то пропадало. Дул восточный ветер. Думая о том, что волны сегодня должны быть огромными, я села напротив учителя.
Учитель Ито деланно вздохнул, после чего утомлённо сказал:
— …Ну, Сумида, одна ты у нас не решила, куда пойдёшь после школы-то.
— Прошу прощения… — Только и пробормотала я. Нужно было сказать что-то ещё, но все слова из моей головы улетучились, и я замолчала. Учитель тоже молчал. Какое-то время мы сидели в тишине.