«Держись, пилот, держись…»
«Ещё выше! Ещё, ржавая банка! Скала уже близко, чтоб её! Где тяга? Выше! Почему не срабатывает катапульта?»
Гора рванулась к кораблю и заслонила собой всё свободное пространство. Корабль сотряс страшный удар. В тело впились ремни безопасности, выбив из лёгких весь воздух. В глазах потемнело от перегрузки, угол зрения предательски сузился, руки соскользнули с панели управления. Зажглась надпись «Авария», и там, где раньше была гора, мелькнула поверхность астероида. Хищная, испещрённая кратерами и острыми, как бритвы, зубцами скал. Кресло дёрнуло назад, и Крис жёстко ударился о спинку. Поверхность астероида пропала, а перед глазами засверкали цветные круги. Внизу раздался резкий хлопок, перегрузка вновь вдавила в кресло измученного пилота. Внутри него не было уже ничего кроме усталого безразличия.
Тело Криса наполнила небывалая лёгкость. Он полностью лишился веса и птицей воспарил над землёй. Стал свободным, счастливым и как никогда живым.
Невесомость пропала. Криса рвануло сперва в одну, затем в другую сторону. Раздался резкий хруст. Казалось, что где-то рядом великан мял в исполинских руках лист бумаги. Мир вокруг задёргался, закружился калейдоскопом искр и цветов. Тело пронзила боль, и непроницаемая темнота поглотила Криса.
Глава 31. Карл. Пустота
Поворот, ещё один. Неизвестная улица и погнутый дорожный знак. Под ногами хлюпала вода, а вдали одиноко светил уличный фонарь. Подхваченный холодным ветром мокрый галстук хлёстко ударил по лицу. Карл снял его и бросил прямо на дорогу.
Он уже несколько часов бродил по городу, ничего перед собой не видя. Просто шагал и шагал вперёд. Уходил из сверкающего огнями центра в мрачные и тонущие в мусоре дальние окраины. Раньше он и представить себе не мог, что такие вообще существуют. Машину бросил на какой-то неизвестной парковке, и даже не помнил, закрыл ли дверь. Ему было абсолютно всё равно. Плевать на пиджак и брюки, на автомобиль и дорогие ботинки, на карьеру и свою жизнь. Он сам спустил её в сточную канаву, сам привязал к рукам ниточки и передал концы кукловоду.
— Министр Карл Гроссман, — прошептал он и остановился.
Слова комками зловонной слизи с трудом вывалились изо рта. Карла передёрнуло от звука своего бесцветного голоса, ставшего таким похожим на голос Красса. В голове вдруг помутилось, и Карла стошнило прямо под ноги.
Он отплевался, прошёл ещё пару домов, затем вышел на середину дороги и упал. Лёжа на спине, он смотрел в тёмное с серыми облаками небо и надеялся, что какая-нибудь машина раздавит его прямо здесь. Всё лучше, чем жить под каблуком Айро.
Вокруг стояла удивительная, потусторонняя тишина. Не было слышно ни шума большого города, ни ветра, ни журчания стекающей с крыши воды, ни звука проезжающих по автостраде автомобилей. Казалось, что этот район вымер. Лишь единственный старомодный фонарь, точно вырванный из прошлого века, мигал и грозил отключиться в любую минуту. Небо вдруг стало удивительно тёмным и осязаемым. Твёрдым и близким, похожим на донышко перевёрнутой чашки. Звёзды, никогда не видимые в городе, крохотными светлыми квадратиками смотрели меж неподвижных облаков прямо на Карла. Осуждающе? Нет, безразлично. Карл вытянул руку и попытался до них дотянуться.
Капли дождя неожиданно прекратили падать на лицо. В нос ударил едкий, тошнотворный смрад перегара и гниющих зубов.
— Вон отсюда! — прорычал чей-то голос. — Тебе здесь не место!
Карл испуганно вскочил на ноги. В свете фонаря он увидел перед собой бесформенное тело, закутанное в лохмотья. Лицо бездомного, всё в язвах и редких клочках жёстких волос, непрерывно двигалось и подёргивалось.
— Ты стоишь на моём пути! — хрипло проревел нищий. — Убирайся!
— Что? — наконец, совладал с собой Карл.
— Это мой путь, а не твой! Найди себе свой, и иди по нему, засранец!
— Ты кто такой?
— Я главный! Я здесь король! Вон отсюда! Пошёл, ублюдок! Пошёл отсюда, мразь! Убирайся с моего пути! Он мой! Мой!
Карл вышел из ступора и опрометью кинулся бежать прочь от этого безумца. Прочь от тьмы и мрачных переулков, прочь от зловонных канав и выбитых стёкол, прочь от потусторонней тишины этого жуткого места. Он летел сквозь грязь подворотен, не обращая внимания на глубокие лужи под ногами.
«Убирайся с моего пути! Убирайся!» — звенело у него в ушах. Звук скрипучего, пропитанного смрадом и алкоголем голоса бродяги гнал Карла из той клоаки, в которой он оказался.
Дождь хлестал по разгоряченному лицу, вода летела из-под ног. Несколько раз он оскальзывался и падал с размаху на покрытый ямами тротуар, но тут же вставал и вновь бежал, бежал, бежал…
Лайза без вопросов впустила его домой. Грязного, в изорванной одежде. Стараясь не смотреть жене в глаза, Карл скинул ботинки, прошёл в ванну и закрыл дверь. Он запер её изнутри, рванул рубашку, и позолоченные пуговицы покатились по полу.
«К чёрту всё!» — подумал Карл, кидая вниз пиджак и брюки. Он шагнул в ванну и нажал на кнопку крана.
Пока потоки горячей воды смывали с него пыль и частички земли, Карл медленно приходил в себя. Он выдавил из дозатора гель, намылился и подставил спину под душ. Серые потоки устремились в сливное отверстие, а уже через минуту Карл взял новую порцию геля.
Он покрывал себя пеной снова и снова, растирал до боли и скрёб кожу ногтями, стараясь не пропустить ни одного сантиметра тела. Каждый волос, каждый ноготь должен был быть очищен.
Наконец Карл выключил воду и посмотрел на дверь ванной. Он знал, что увидит, когда выйдет. Он прекрасно это знал.
Дверь отворилась, Карл обернул вокруг бёдер полотенце и проскользнул в коридор. Он мельком заглянул в комнату Ханса: сын сидел с панорамным визи-экраном на лице и не замечал ничего вокруг. Карл взял с полки домашний халат и посмотрел на коридор, ведущий в кухню: «Будь что будет».
Лайза сидела за кухонным столом и неотрывно смотрела на Карла. За этим видимым спокойствием скрывалось очень многое. Карл инстинктивно сглотнул и сел напротив. С минуту он разглядывал жену: плотно сжатые губы, замерший в ожидании взгляд, едва заметная морщинка на лбу, приподнятые плечи. Струна, готовая лопнуть. Крик, готовый вырваться наружу.
Бесцельное брожение по городу и лежание посреди дороги в ожидании смерти под колёсами теперь виделось Карлу слабостью и верхом идиотизма. Он недавно совершил быть может самую большую глупость в жизни, но умирать? Сдаться без боя? Бросить Лайзу и Ханса? Неужели в безумной погоне за должностью он действительно забыл о них?
— Дорогая, я должен был многое тебе рассказать, — тихо произнёс Карл.
Лайза судорожно кивнула. Она двинула рукой в сторону и опрокинула стакан. Он покатился и упал на пол. Со звоном разлетелись осколки. Никто не двинулся с места. Лайза вытащила откуда-то тонюсенькую трубочку электронной сигареты, но та выскользнула из дрожащих пальцев и упала под стол.
— Лайза, я… Я совершил огромную, непростительную ошибку, — прошептал Карл. — За это я буду расплачиваться до конца своих дней. Но я хочу, чтобы ты знала: вы с Хансом для меня самые дорогие в мире люди, и я сделаю всё, чтобы защитить вас.
— Рассказывай, — одними губами проговорила Лайза.
— Не могу, — выдохнул Карл, — пойми меня, я не хочу подвергать вас опасности. Если хоть что-то…
— Рассказывай.
Тихие слова отозвались болью в душе Карла.
— Хорошо. Я только что стал…
Подкатил приступ тошноты. Он заставил Карла замолчать, зажмуриться и стиснуть зубы. Карл проглотил ком в горле и глубоко вдохнул.
— Министром военного ведомства, — раздельно и чётко выговаривая слова, проговорил Карл. — Чёртовым министром. Я достиг чего хотел, но цена… Я только сейчас понял, что у меня было всё, что только можно пожелать. А теперь…
Он открыл глаза и увидел, что Лайза сидит, закрыв лицо руками. Плечи её едва заметно подрагивали. Карл встал и нажал на сенсор небольшой встроенной в стену панели. Из-под шкафа выехал робот и стал собирать осколки стекла с пола. Карл обошёл стол и приобнял жену за плечи. Она схватила его руку и прижалась к ней тёплой мокрой щекой.