Тайшелец застонал и схватился за голову уже обеими руками. Зарычав от усилия, Изабелла вытолкнула его из липкой пространственной ловушки обратно – в комнату, и закричала:
– Монти, сообщи ректору! Срочно! Это Прорыв!
Его длинные руки оплелись вокруг нее и Джея, а невозмутимый голос с хрипотцой произнес на ухо:
– Я отправил ему сообщение, сейчас бу… Черт!
Фон Рок снова застонал, и комната исчезла. Адский холод ударил по обнаженным нервам. Воздух здесь замерзал на подлете к губам, а дыхание перехватывало не только от нехватки кислорода, но и от зрелища величественных гор, которые драконьими хребтами тянулись до самого горизонта.
– Джей, ты слышишь меня? – взмолилась Изабелла и закашлялась. – Нам надо отсюда убираться, иначе мы замерзнем!
Тайшелец выглядел так, будто только что проснулся. Растерянно огляделся, даже глаза протер:
– Великая Сопричастность, где мы?
– Похоже на Землю, – пожал плечами Монти. – Белк, не отпускай его, а я попробую выбить вас назад!
Линия горизонта начала искривляться. Под ногами закружила поземка, вздымаясь спиралью.
– Монти, скорее!
Землянин исчез на мгновение, а затем, появившись ниоткуда, врезался в них, сшибая с каменистого обрыва на склоне, на котором они оказались, в пустоту.
И снова пространство не подчинилось с первого раза! Расширив глаза от ужаса, Изабелла смотрела, как приближается снежная белизна земного покрова.
– Давай вдвоем! – заорал Монтегю, за долю секунды пропадая и появляясь вновь.
Белка вызвала в памяти координаты своей комнаты, увеличила воздействие на пустоту… До земли оставалась пара десятков метров, когда мир дрогнул, поддаваясь совместным усилиям кальмеранки и землянина. Они вместе с тайшельцем рухнули на пол и замерли рядом с безукоризненно блестящими ректорскими сапогами. Фон Тарс протянул руку, без труда выдернул из кучи малы Анджея, защелкнул на его запястье блокиратор и произнес, улыбаясь, как ни в чем не бывало:
– Спокойно, рекурсант! Все под контролем!
– Как вы меня назвали? – заинтересовался тот и… начал исчезать. Сначала пропала та его рука, на которой не было блокиратора, затем плечо, половина лица.
Зажав рот, Изабелла наблюдала, как фон Тарс молниеносно бросается к тайшельцу и тащит его из пустоты. Раздался резкий звук – ректор защелкнул второй блокиратор на другой его руке.
Бледный как смерть Анджей пробормотал:
– Большое спасибо, ректор!..
И потерял сознание.
Фон Тарс пробормотал что-то вроде: «Кто предупрежден – тот вооружен!», положил ладонь на плечо Джея и рекурсировал вместе с ним, бросив остающимся:
– Мы в лазарет!
Монтегю, морщась, потер затылок:
– Ну, я, пожалуй, пойду, Белк, раз свидание не удалось! Попробую еще раз… попозже!
– Сильно ударился? – спросила она, подходя.
Он молча наклонил голову, чтобы маленькая кальмеранка могла пощупать распухающую шишку. Тонкие пальцы осторожно взъерошили его отросшие волосы и замерли.
– Я ужасно рада за Джея… – дрогнувшим голосом произнесла Изабелла. – Но сначала я так испугалась!
Монти накрыл ее пальцы своими, удерживая.
– Ты молодец, Белк! Испугалась, но не растерялась.
– Растерялась! Особенно, когда рекурсия не удавалась!
– Ты тоже почувствовала сопротивление континуума? – прищурился землянин. – Никогда о таком не слышал! Надо будет поинтересоваться у ректора, что за неожиданный эффект Прорыва.
– Надо будет, – кивнула Белка.
Повисла пауза. Монти снял ладонь кальмеранки со своего затылка, поднес к губам, погрел дыханием и тихо спросил:
– Почему ты избегаешь меня?
Изабелла молча смотрела на него. Произошедшее развеяло нарочитые границы, которые она выстраивала в сознании, не желая ни с кем сближаться, ибо только что они с Монтегю вместе заглянули в глаза смерти. После этого все потеряло смысл… пусть на несколько откровенных минут, но потеряло! Все, кроме них двоих.
– Я избегаю всего, к чему могу привязаться… Жизнь научила! – она зябко повела плечами: оказывается, говорить о себе правду – как в ледяную воду сигануть!
Монти притянул ее к себе, и она не стала сопротивляться.
– К дьяволу такую жизнь, Белк! Прости, что напугал тебя своим приходом… Не хотел!