Оторвавшись от своей партнерши, Сумрак за насколько гребков подплыл к бортику. Теперь ему требовался отдых. Слишком большая нагрузка… Увы, он до сих пор не восстановился до конца. Подтянувшись на руках, самец уселся на край купели и, тяжело дыша, прикрыл глаз. Изображение от имплантата тут же послушно угасло… Хотя бы пять минут…
Плеск воды и ощущение приближающегося тела вывело Сумрака из релаксации. Прорва покинула купель и теперь надвинулась на своего партера, возжаждав продолжения. И опять, поразительным образом, догадавшись обо всем без слов, она легонько подтолкнула уставшего самца, укладывая его на спину.
— Это еще не все, мой воин, — перекидывая ногу через его бедра, пророкотала Глава гарема.
— Так забирай остальное, — выдохнул сын Грозы, привлекая супругу ближе к себе и невольно любуясь бликами на ее влажной чешуе. Самка повелительно рыкнула и, сгорбившись над обмякшим, внезапно перешедшим в ее полное распоряжение самцом, укрыла его тяжелой мокрой гривой, начав перебирать жвалами по шее и иссеченной шрамами груди.
Они спарились еще несколько раз — сколько именно, точно сказать было нельзя, так как Сумрак позволил себе полностью расслабиться, и занявшая руководящую позицию Прорва овладевала им в устраивающем ее темпе. Наконец, самка мерно застрекотала, давая понять, что на сегодня насытилась. Тогда партнер поднялся вместе с ней и проводил к греющей каменной плите, на которой Глава гарема изъявила желание отдохнуть после любовной игры. Постепенно переходя в дремотное состояние, Прорва вяло попыталась разместить супруга рядом с собой, но он ограничился несколькими ласковыми прикосновениями к ее телу.
Лишь, когда партнерша окончательно успокоилась, блаженно растекшись по теплой поверхности, закрыв глаза и в остаточном возбуждении медленно растирая ладонями свой живот, сын Грозы потихоньку ее оставил и с чувством исполненного долга покинул купальни, прихватив на ходу полотенце.
Комментарий к Прорва. Привилегии Главы гарема
Кто там порнушки-то хотел? Теперь не жалуйтесь… Впереди примерно неделя беспросветного хищевого порева… Разумеется, с элементами психологии и философии.
Про Сумрака и Прорву навело: «THE GREGORIANS» – «Desert»
Я катастрофически не успеваю с комиксом, видимо, он будет намного позже, но пока ловите один из набросков к подводной любви: https://gvatya.tumblr.com/image/176302290463
========== Греза. Сокровенное ==========
Слегка обтеревшись по пути, Сумрак в приподнятом настроении проследовал к покоям младшей и любимой супруги. Одеваться он не стал, не видя в том особого смысла.
Греза стояла у окна, выполнив его просьбу и не сняв доспехов, однако, судя по ее напряженной позе, негодовала в результате затянувшегося ожидания. Ну, а что было делать? Самец торопился, как мог. Тем не менее оставить Главу своего гарема неудовлетворенной он не имел права. Да Прорва и сама бы его ни за что не выпустила раньше времени…
— Я здесь, любимая, — возвестил Сумрак с порога, но не удостоился и поворота головы. Он помедлил и все-таки вошел в комнату. — Греза?
Тихо приблизившись сзади, он заглянул самке через плечо, приготовившись ее обнять и немедля начать оправдываться, но в изумлении осекся, увидев, что Греза играет с ножом. Задумчиво вглядываясь в умиротворяющую картину цветущего сада, дочь Великой Матери поворачивала узкое лезвие в руках, то пробуя его остроту подушечками пальцев, то вдруг начиная поглаживать и ласкать его, словно дорогое ей живое существо. Самец не успел даже коснуться ее — как только он оказался рядом, Греза стремительно развернулась, и нож предупредительно уткнулся в грудь Сумрака.
— Значит, воительницу захотелось? — злорадно уточнила она, чуть надавив на рукоять. Самец не шелохнулся, лишь медленно перевел взгляд с нахальной самочьей физиономии на ощутимо покалывающее шкуру острие. Вот ведь фантазерка… Ну, поглядим.
Одарив партнера торжествующим взглядом, Греза приглушенно застрекотала и, уменьшив нажим, повела лезвие вниз, повторяя рельеф мышц и кожных складок. Достигнув клоакальной щели, баловница с садистской неторопливостью обвела кончиком ножа ее передний край и вновь прочертила незримую линию вверх, на этот раз остановившись на горле.
От этого касания грудь и шея самца на пределе слышимости завибрировали; пара застыла, сверля друг друга глазами. Странная сцена продолжалась несколько секунд. Издаваемый Сумраком звук все это время постепенно набрал силу, заставляя руку, держащую нож подрагивать в том же частом ритме. Наконец, ворчание достигло предельной громкости и внезапно выплеснулось из глотки самца клокочущей брачной трелью, переходящей в грозный рык. И одновременно последовал сильный рывок. А в следующий момент Греза каким-то непостижимым образом оказалась обезоружена — она даже не успела уловить, какое именно движение совершил воин. Нож перекочевал в его правую руку и был немедленно убран из зоны досягаемости самки, левая же рука самца проворно перехватила друг за другом оба тонких запястья, резко вздернув их вверх.
— Да, — пророкотал сын Грозы над самым ухом юной супруги, зарываясь в растрепавшуюся гриву жвалами и с наслаждением вдыхая восхитительный зовущий аромат. — Захотелось. И, как видишь, я ее получил.
С этими словами, охотник с силой вогнал оружие в край оконной рамы точнехонько возле Грезиной головы. Самка невольно вздрогнула и с опаской покосилась на нож, ушедший в конструкцию почти по самую рукоять, Сумрак же состроил совершенно невозмутимое выражение и принялся расстегивать на возлюбленной хулиганке доспехи, бережно снимая элемент за элементом и явно смакуя данный неспешный процесс.
Греза затрещала притворно-рассерженно и попробовала высвободиться, но безрезультатно. Тогда она затихла, не без удовольствия наблюдая за действиями супруга. А самец, медленно и аккуратно, растягивая необычное удовольствие, отстегнул все, что мог, сверху и перешел к броне, прикрывающей бедра. С ней он справился уже довольно быстро, мимоходом слегка цапнув партнершу за ягодицу когтями, а дальше ему уже пришлось отпустить руки самки, иначе бы нагрудник снять просто не удалось. Более не сопротивляясь, Греза позволила освободить себя от остатков защитного одеяния, оставшись в узкой набедренной повязке из алой ткани. «В прошлом году она все время ходила в белом», — спонтанно подумалось Сумраку.
— И как впечатление? — осведомилась дочь Желанной, иронично подняв одну бровь.
— Неплохо, — проурчал в ответ самец, притягивая ее к себе за талию и планомерно завершая ритуал разоблачения снятием последней детали гардероба. — Под доспехами воительницы меня ожидал крайне приятный сюрприз.
Самка тихо рассмеялась, но смех отчего-то получился грустный. Тесно прильнув к своему воину всем телом, она обхватила самца за шею и, наконец, приблизилась к его лицу. Игра была закончена, теперь Греза могла продолжать дальше не верить своему счастью… Не верить, что сын Грозы все-таки к ней вернулся… И не верить, что он вернулся таким.
— Этот год дался тебе нелегко, — проговорила самка, осторожно притрагиваясь к левому виску Сумрака и скорбно вглядываясь в пустой стеклянный глаз рубинового оттенка — нелепое подражание цвету ее собственных очей.
— Последний легкий год у меня был, когда я бегал мальком в материнском саду, — потираясь изуродованной ротовой перепонкой о ласкающую его руку, ответил охотник. — Это было давно. Для воина естественно преодоление трудностей. Правда, цена… Она всегда разная.
— Главное, ты теперь здесь, со мной… И меньше я тебя любить не стану.
— А больше? — тут оставшийся глаз самца блеснул, хитро сощурившись.
— Ты хочешь больше?
— Конечно — мне всегда мало.
Внезапно самец решительно отцепил от себя самку и соскользнул вдоль ее тела вниз.
— Ты что делаешь?! — пошатнувшись и схватившись за подоконник, воскликнула та, когда Сумрак нырнул ей между ног и потянулся жвалами к манящему холмику с благоухающей, чуть раскрытой щелкой посередине.