– Я тоже выпью за это, ― сказала Шенни, поднимаясь со стула. ― За нашу храбрую Венди.
– За нашу прекрасную Венди, ― добавил Пирс. Венди храбро сделала глоток шампанского и поморщилась. ― Прежде чем ты начнешь пить лимонад, я предлагаю еще один тост. За Шенни. За то, что она не испугалась быка. Более того, она не испугалась тех женщин в супермаркете. Шенни, ты молодец!
Вот и все, подумала Шенни.
Я больше не нужна. Пора и честь знать.
Но она только улыбнулась, и они со звоном сдвинули бокалы.
Еда оказалась потрясающей. Они ели до тех пор, пока не почувствовали, что вот-вот лопнут. Довольные, они смотрели на лодки в гавани, и именно таким Шенни представляла себе рай.
– Я думаю, надо искупаться, ― предложил Пирс. ― Конечно, если только мы не отяжелели настолько, что пойдем ко дну.
Сейчас. Я должна сделать это прямо сейчас.
– Сегодня я уезжаю, ― объявила Шенни.
– Уезжаешь? ― удивленно переспросил Пирс.
– Но ты не можешь уехать! ― воскликнула Венди. ― Куда ты пойдешь?
– Отправлюсь к своей подруге в Сидней.
– Я думал, у тебя нет друзей.
– Эй, я выросла в этой стране. Если меня не было здесь несколько лет, то это не значит, что…
– У тебя нет денег.
– У меня достаточно денег.
– Достаточно ― это сколько?
– Не твое дело. Хотя, если ты захочешь заплатить мне за последние четыре дня, я не откажусь.
– Конечно, я заплачу. Но…
– Ты не можешь уехать, ― в голосе Венди был страх. ― Мы хотим, чтобы ты осталась.
– Я знаю, ― с сожалением сказала Шенни. Ей очень не нравилось то, что ей приходилось делать, но другого выхода она не видела. Венди уже смотрела на нее так доверчиво, нельзя позволить девочке привязаться к ней еще сильнее.
А еще есть Пирс. Она все больше влюблялась в них всех, но сильнее всего в Пирса. Но ему-то она не нужна. Она безответственна и легкомысленна.
– Ты слышала, как я вчера говорил по телефону, ― проговорил Пирс, не сводя с нее взгляда.
– Да, ― просто сказала она.
– Шенни, я имел в виду совсем другое.
– Возможно, но это правда. Я здесь лишняя. ― Она глубоко вздохнула. ― Пирс, я хочу рассказать Руби о детях.
– Ты не можешь.
– Могу. Я понимаю, ты не хочешь беспокоить ее, но чем дольше ты будешь скрывать от нее правду, тем больнее ей будет потом. Она и сейчас очень страдает, потому что ты не сказал ей, что женишься. Больше скрывать невозможно. ― Шенни повернулась к Венди. ― Вам с ребятами нужен правильный уход. Я же совсем не знаю, что нужно детям. Вам нужен кто-то, кто будет любить вас до безумия. У Пирса есть приемная мама, которая станет для вас лучшей на свете бабушкой.
– Шенни, не надо. Ты не имеешь права…
– Может быть, но я это сделаю. ― Шенни встала из-за стола, ее ноги тряслись. Она понимала, что делает больно Венди, но не могла поступить иначе. ― Венди, я твой друг. Когда вы вернетесь домой, я вас навешу, обещаю. И буду навещать каждый раз, как только у меня появится возможность. Еще я буду тебе писать.
– Это совсем не то, ― пробормотала девочка.
– Знаю, но я была временной няней. И теперь моя работа выполнена.
На обратном пути Шенни думала только о том, что причинила боль Венди. Но как она еще могла поступить? Она должна не просто уйти, а бежать как можно быстрее.
Когда машина остановилась у замка, Шенни мягко сказала:
– Венди, ребята ждут тебя на берегу. Бери свой купальник и отправляйся к ним.
– Я хочу, чтобы ты тоже пошла.
– Я не могу.
– Ты имеешь в виду, что не хочешь, ― уточнил Пирс.
– Конечно, ты прав, ― прошептала она. ― Я подлая, эгоистичная…
– Я не…
– Ты прекрасно знаешь, почему я вынуждена так поступить. И не усложняй все, пожалуйста.
Пирс не ответил. Шенни видела, как он сжал руль с такой силой, что костяшки на руках побелели.
– Хорошо, ― наконец произнес он. ― Венди, пойдем за купальником. Нам надо научиться все делать вместе. А Шенни ― не часть нашей семьи.
Больно. Но это так.
– Венди, я очень тебя люблю, ― сказала она. ― Я приду на пляж попрощаться.
Шенни вышла из машины прежде, чем Пирс или Венди успели произнести хоть слово.
В своей комнате она не выдержала и расплакалась.
– Да, пятеро детей и мужчина, которого я знаю меньше недели, разбили мне сердце, ― сказала она портрету королевы Виктории, висевшему на стене ванной. Ей показалось, что Виктория смотрит на нее с неодобрением. ― С тобой-то такого не должно было случиться. Ты рано вышла замуж и рожала детей одного за другим. Но все же твое сердце тоже было разбито.
– Шенни? ― услышала она голос Пирса. ― Ты где?
– Разговариваю с Викторией.
Она заперла дверь ванной комнаты, поэтому была уверена, что Пирс не войдет.
– Выходи, ― позвал он.
– Ты почему не на пляже?
– Я отвел туда Венди и вернулся.
– Ее новая прическа произвела впечатление?
– Да, все просто в восторге. Шенни, иди сюда.
– Я занята.
– Разговариваешь с Викторией?
– Думаешь, я сошла с ума?
– Нет, конечно, ― поспешно сказал он. ― Выходи.
– Не хочу.
– Ты ведешь себя как маленькая.
– Нуда. Я маленькая и безответственная.
– Шенни, мне так жаль, что ты услышала мой разговор вчера вечером.
– Мне тоже, ― резко сказала она и распахнула дверь. Похоже, это оказалось ошибкой ― Шенни думала, что гнев придаст ей силы, но как только она увидела его…
– Ты плакала, ― Пирс положил руки ей на плечи.
– Это аллергия, ― попыталась оправдаться Шенни.
– Я не хочу, чтобы ты уезжала.
– Я должна. ― Она глубоко вздохнула. ― Я все больше влюбляюсь в… детей.
– Венди очень переживает.
– Я была рядом меньше недели. Я переживу. В смысле, она переживет, ― быстро поправилась Шенни.
– Так ты чувствуешь то же самое?
– Да. Это дети потрясающие. Тебе повезло, только ты этого не понимаешь. Ты все время сдерживаешь свои эмоции.
– Дело не только в детях. ― Шенни задержала дыхание.
– Послушай, Шенни, ― продолжал Пирс. ― Я-я… не знаю. ― Он замолчал, затем выпалил: ― Ты умеешь печь шоколадное печенье.
– Умею. ― Шенни чувствовала, как ее гнев испаряется. Он не замечал, что она все сильнее влюбляется в него и от этого становится несчастной. Он не мог ответить ей взаимностью. ― Пирс, я художник, а не няня. Я помогла тебе, когда ты нуждался во мне. Больше я тебе не нужна. Я возвращаюсь в свой мир.
– Я все еще не хочу, чтобы ты рассказывала Руби правду.
– Ты не сможешь меня остановить. Я не собираюсь участвовать в этой затее. Ты уже причинил ей боль, и я не буду ей врать.
– Просто не встречайся с ней.
– Не встречаться с моей любимой тетушкой? Ты с ума сошел!
– Она меня убьет.
– Это точно.
– Шенни, останься.
Она в растерянности оглянулась.
– Нет, ― твердо ответила она.
– Почему?
– Ты не понимаешь.
– Из-за поцелуя? ― предположил Пирс.
– Поцелуев, если уж на то пошло.
– Шенни, я на самом деле не понимаю.
– Я сама не понимаю. Я знаю только то, что выбора у меня нет. Пожалуйста, Пирс, не останавливай меня. Мне просто надо… уехать.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Спать на полу у Джулс оказалось очень жестко. Они набросали на пол подушек, но до пятизвездочного отеля все равно было далеко.
– Это ненадолго, только пока я не дозвонюсь родителям, ― убеждала подругу Шенни.
– Тогда позволь мне одолжить тебе денег.
– Нет, не надо. ― Пирс тоже предлагал ей деньги ― гораздо больше, чем необходимо, но она отказалась.