Она нервно хихикнула, с надеждой глядя на него, а Сильв, сексуально ухмыльнувшись, приподнял низ своего серого свитера крупной вязки и потянул его вверх, плавно обнажая торс. Марина, как зачарованная считала кубики на его прессе. Она обожала подтянутые мышцы и помнила, какова на ощупь его гладкая и теплая кожа. Переведя взгляд на грудь, Марина замерла уткнувшись в то самое пятно, о котором спрашивала.
- Иди к папочке, детка, - торжествующе рассмеялся он, - я уже понял, что все ветви развития событий приведут нас к этому моменту. Смачному и вкусному.
Сильв облизнулся и одним широким шагом перекрыл ей доступ, упершись ладонями по обе стороны ее кресла.
- Ты убийца, - она пораженно распахнула глаза, все еще не веря тому, что видела.
Пальцы потянулись к его шее и самостоятельно погладили родимое пятно, последнюю память о погибшем отце. Что-то в ней надломилось, умерла и так еле живая вера в хорошее в мужчинах и с нею замер и страх, заглох, как перегревшийся на дороге мотор.
- Я так раскаиваюсь, - Сильв прикусил ее щеку и слегка потрепал зубами, явно намереваясь зайти дальше. Его пальцы стащили плед и уже расстегивали пуговицы на блузке, обнажая белоснежный лифчик.
- Ты думаешь, что я позволю себя трогать? - Марина замахнулась и плеснула ему в лицо остатки обжигающей жидкости, но Сильв даже не шелохнулся.
Его явно забавляло происходящее, и, чем сильнее она пыталась выбраться из кольца рук, тем крепче оно сжималось. Страх вернулся, закипел внутри с новой силой, подобно извержению, погребая под собой ее разумную часть и превращая в животное, попавшее в капкан охотника.
- Беги, детка, - он внезапно отпустил ее и принялся стряхивать с себя остатки кофе, - давай поиграем.
Она и не думала оставаться, чтобы послушать, что он еще скажет, Марина просто бежала, выскочив из гостиной и дергая все двери, которые ранее были открыты. Вот только теперь всюду ей встречалась глухая преграда, запертые замки и тугие неповоротливые ручки.
- Выход, где же выход, - она дернула последнюю дверь, ту, которая вела в подвал. В этой вместительной и хорошо освещенной комнате было множество уголков, в которых можно спрятаться, затаиться от внимания того безумца, который шел по ее следам. Его мастерская, наполненная поделками, встречала ее напряженной тишиной. Словно стоит ей двинуться и что-то произойдет, давно заготовленное специально для нее.
Большая механическая собака подняла голову и встала на лапы. Подойдя к Марине, она злобно зарычала, словно намеревалась кинуться. Двое котов тоже подбежали карауля ее по обе стороны, птицы взлетели и кружились над ней, мелкие букашки и таракашки зашевелились и забегали вокруг, словно она была неким центром, солнцем, на орбитах которого вращались крупные планеты и астероиды поменьше.
Сжавшись в клубок, Марина плакала, как маленькая девочка, увидевшая свой самый жуткий кошмар. То, что происходило, казалось нереальным. Механические животные вели себя, как живые, не выпуская ее из своего окружения.
- Не плачь, - Сильв поднял ее на руки и безумство вокруг утихло, все создания разбежались по своим местам и замерли, словно никогда не умели бегать, - позволь я тебя утешу?
- Ты ведь убьешь меня? Умоляю, сделай это безболезненно. Пожалуйста!
- Нет, откуда такие мысли? Я не убиваю женщин, это не спортивно и не по-мужски.
- Тогда куда ты меня несешь? - обреченно спросила она, чувствуя себя приговоренной узницей в его плену.
- В спальню, детка. Теперь, когда ты все знаешь, наш секс будет гораздо интереснее, не так ли?
Слова застряли у нее в горле. Чтобы она не сказала, он все равно возьмет свое. Какие-то инстинкты сохранения еще заставили Марину трепыхаться, кричать, дергаться и пытаться выскользнуть из его хватки, несмотря на то, что Сильв сжимал ее ребра до хруста, но все это творится без ее участия. Разум спрятался куда-то вглубь, отдав сопротивляющееся тело в его абсолютную власть. Марина не хотела, не желала знать, что это происходит с ней на самом деле.
Глава 14. Часть 2
***
Слепящая лампа раздражала глаза, заполняя их жгучими слезами. Лили моргала, пыталась отвернуться, но мать крепко держала ее голову, до боли сжимая виски.
- Демон в тебе боится света, - вещала она, распространяя вокруг себя пары алкоголя каждый раз, когда открывала рот.
В чем-то мать была права, Лили не сумела оттолкнуть ее без видения нитей, а физических сил не хватало. Привыкшая таскать тяжелые подносы с едой, мать, внешне хрупкая, обладала железной хваткой.