- Ей бы гладиаторшей в цирке работать. Быков пугать! - насмешливо сказал Саша.
А Липучка ничего не могла произнести: она беззвучно хохотала, тряся плечами и хватаясь за живот.
Как только мы вылезли из своего укрытия, шпиц Берген с визгом бросился к нам навстречу.
- Ой! - вскрикнула Липучка. - Они его поранили!
И правда, вся морда у пса была в крови; кровь, стекая по длинной белой шерсти, капала на камешки. Сашино лицо вдруг побледнело и стало таким злым, что я даже испугался. Глаза сузились и стали похожи на металлические полоски, а губы сжались ещё плотней.
- Догоню их сейчас и сдам, как самых настоящих разбойников, в милицию, - процедил он. Опустился на колени и стал разглядывать раненого пса. Постепенно Сашины губы сами собой разжались и стали растягиваться в улыбку. Он поймал на ладонь одну красную каплю и слизнул её.
- Ой, что ты делаешь? - изумилась Липучка.
- Морс пробую… Клюквенный морс! Главная пиратка облила его морсом, чтобы проверить, боится ли он воды. Понятно?
Липучка опять стала трясти плечами и хвататься за живот. Потом она потащила пса в реку умываться.
- Ну, не упрямься, не упрямься, пожалуйста. Ты вёл себя как настоящий герой: один сражался с двумя дикарями. И обратил их в бегство. А мыться боишься. Ну, не упрямься! - приговаривала она.
Мы с Сашей стали ремонтировать шалаш, в котором появились просветы, словно длинные неровные окна.
- Хорошо ещё, что плот наш по брёвнышкам не растащили, - ворчал Саша. - Для «тента» своего… Чтобы от солнца прятаться! Кто же это из нормальных людей от солнца прячется?
Мы водворили колючие хвойные и шершавые лиственные ветки на их прежние места, заделали все просветы.
- Сейчас будем плот на воду спускать, - объявил Саша.
Наступила торжественная минута. Мы с трёх сторон уцепились за брёвна и поволокли плот к реке. Он упирался, цеплялся сучками за камни. Но мы всё тащили, тащили - и вдруг плот стал лёгким, невесомым, он сам потащил нас за собой.
- Ур-ра! Поплыл! Поплыл! - завизжала Липучка. - Ур-ра! - И первая полезла на плот.
Мы с Сашей тоже полезли, и разноцветная, сколоченная из разных брёвен «палуба» заходила ходуном.
Мама всегда говорит, что у меня очень богатое воображение. Вот, например, я могу себе представить, что троллейбусы, сгрудившиеся на конечной остановке, - это стадо каких-то огромных животных с длинными и прямыми рогами, пришедших на водопой.
А однажды, когда мы с мамой зашли в посудный магазин, я представил себе, что разнокалиберные чайники, стоявшие на полке, - это одна большая семья: самый высокий, тощий чайник или, вернее сказать, кофейник - это сухопарый, подтянутый папа; самый толстый, в красных кружочках, - это расфуфыренная мама; а маленькие разноцветные чайнички - их многочисленные детишки. Помню, мама тогда сказала: «С твоим воображением можно стать писателем. Но сейчас ты, к сожалению, можешь издать лишь «Полное собрание орфографических ошибок».
Так или иначе, но воображение у меня было очень богатое. И вот, впервые забравшись на плот, я на минуту прищурил глаза и представил себе, что переливчатая, чешуйчато-золотистая под солнцем вода - это вода океана, притихшего и виновато вздыхающего после бури. Наш плот - это всё, что осталось от гигантского корабля, потерпевшего кораблекрушение. Зелёный холм - это вулкан, который в любую минуту и без всякого предупреждения может начать извергаться. А навстречу нам плывёт неминуемая гибель в виде белого айсберга, с которым мы вот-вот должны столкнуться. Айсбергом мне почудился белый шпиц Берген, который не пожелал остаться без нас на полуострове, отважно пустился вплавь и догнал плот. Правда, шпиц, плывущий по реке, больше напоминал не грозную гору, а чудом уцелевшую в ясный, солнечный день льдинку, покрытую снегом.
Липучка втащила пса на борт нашего «корабля».
- Примем и его в нашу команду, раз людей не хватает, - сказал Саша.
Он забрался в ящик из-под рафинада, то есть на капитанский мостик, и отдал первое распоряжение:
- Ты, Шурка, будешь помощником капитана, боцманом и рулевым. Бери шест и слушай мою команду! Липучка будет доктором и коком. А кто у нас будет просто матросом? Ведь должны быть на корабле рядовые матросы? Ясное дело, должны.
Вдруг Саша вытянул руку и указал на холм, к вершине которого карабкались две смешные фигурки в белых панамах, словно два живых гриба: один на толстой ножке, а другой - на тонкой.
- А если нам этого… худенького пирата матросом сделать?
Я не поверил своим ушам:
- Веника? Матросом? Да его мамаша от своей юбки ни на шаг не отпустит!
- Не отпустит? А мы его похитим, - совершенно серьёзно сказал Саша.