Начинаю прокручивать в голове его поведение, его взгляды (пронзительные, цепляющиеся, дотошные и выискивающие), его манеры (грубовато-закрытые и предупреждающие) и постоянно настороженный вид.
«Вполне возможно. Да, возможно. Конечно, визитку можно напечатать на любом принтере, но зачем? И вообще, что это за ход конем? Интересно, что он расследует, какую правду ищет? Почему просто не подошел ко мне, как обычно делают копы, и не расспросил? Или не позвал на встречу в участок? Как-то все слишком странно…»
Эти мысли надолго занимают мое сознание, при этом я машинально продолжаю отрабатывать положенные часы. Визитка лежит в кармане, то и дело обжигая пальцы. Когда я заканчиваю работу и у меня остается минут десять свободного времени, я фотографирую ее на телефон и отправляю Алу с текстом:
Привет, если тебе не будет сложно, то у меня еще одна маленькая просьба. Можешь узнать, действительно ли работает человек с визитки в полиции? И если уж будет такой шанс, то, может, ты и его фотку найдешь для меня?
Только я отправляю сообщение, как раздается звонок от Альберта.
– Привет, – говорю я как ни в чем не бывало.
– Анна, – произносит он встревоженным голосом, – с каждым разом ты меня все больше пугаешь.
– Прости, просто мне нужно узнать, есть ли такой человек в полиции.
– Я, конечно, узнаю, но зачем?
– Можно, я расскажу тебе все за ужином? – прошу я, уже выбегая из ресторана.
– Да, – выдыхает он. – Только пообещай, что ты расскажешь мне все!
– Обещаю, – говорю я, скрестив пальцы на свободной руке.
– Повторяй за мной, – строго произносит он. – «Обещаю, что все тебе расскажу».
– Да, да, – пытаюсь отшутиться я.
– Анна, я жду полного текста обещания, – не унимается Ал.
– Ладно, сдаюсь. Я обещаю все-превсе тебе рассказать. Все, что знаю. Ок?
– Да, так уже лучше, – чуть игривым голосом отвечает он.
– Ладно, спасибо тебе большое, мне пора бежать.
– Хорошо, до встречи.
– Пока, – нежно говорю я и вешаю трубку. На языке вертится «целую», но я не осмеливаюсь произнести вслух. Так что «поцелуй» так и остается со мной, на моих губах. А я устремляюсь на встречу.
Саквоя оказывается просторной пригородной улицей с двумя рядами частных домов, низкими светлыми заборами и палисадниками. Это место напоминает дачный поселок, где нет машин, цветут благоухающие кусты сирени, а на крыльце вальяжно балдеют коты. По дорожкам катаются на велосипедах, заливаясь солнечным смехом, дети, за которыми присматривают их бабушки и дедушки, попивая на верандах чай из нарядных чашек. Я иду по улице не торопясь, впитывая запахи распустившейся весны и уюта, разглядывая фасады чужих жизней. И вот передо мной участок № 17 – небольшой двухэтажный дом из светлого бруса с лестницей и крыльцом. Перед домом две ухоженные клумбы с яркими цветами, высокий клен и низкий забор, отделяющий этот волшебный уголок от дороги. Калитка не заперта, я прохожу по дорожке между клумбами и поднимаюсь по ступеням. Оглядываю себя – чуть помятое платье, забинтованные пальцы на правой руке и запыленные туфли. Еще и волосы наверняка растрепаны.
«Да уж, но что поделать, если едешь после работы, еще и в час пик. Зато я по-прежнему улыбаюсь и держу в руках купленный по дороге торт к чаю, который должен скрасить мой немного потрепанный вид».
Я поправляю платье, завожу выбившуюся прядь за ухо, еще раз оглядываю себя и нажимаю на кнопку звонка. Руки влажные от бурлящих внутри чувств, сердце колотится, во рту все пересохло. Эти несколько секунд ожидания я стою у двери и переминаюсь с ноги на ногу. Наверное, со стороны это выглядит очень забавно, будто я хочу в туалет. На самом деле так и есть: ко всему прочему, я и правда хочу – может, из-за долгой дороги и выпитых на работе чашек чая, а может, под действием бессмысленного, но очень сильного страха и бешеных эмоций.
Наконец дверь распахивается, и передо мной предстает Марта. Вытянутая, строгая, с расправленными плечами и гордым, немного сердитым видом. Она оценивающе проходится по мне взглядом, словно сканером. Ее светло-золотые волосы собраны в стильный пучок, лучезарные глаза обрамляют очки в янтарной оправе, на ней строгие брюки и рубашка. Это теперь совершенно не та веселая, взбалмошная девушка из больницы, не та хихикающая подружка, не та добрая соседка в пижаме, которая обнимала меня, утешая. Совсем другая – взрослая, сильная, серьезная женщина. Я, наверное, тоже довольно внимательно сканирую ее взглядом, потому что наконец замечаю, как она наклоняет голову – настроена явно скептически.
– Добрый вечер, – говорю я, улыбаясь, чтобы прервать этот обоюдный рентген.