Я безразлично пожала плечами, сама же внутренне подобралась. И как мне избавиться от этого разговора?
– Что, не хочется? – удивилась Кира. – Неужели Андрей был так хорош, что после него…
– Мне не с кем сравнивать, – вырвалось у меня раздраженное, и я тут же прикусила язык, злясь на себя за ненужную откровенность.
– Серьезно? – подруга даже опешила на секунду, но быстро вернула себе прежнюю развязанность и шутливость. – Но тебе ведь было хорошо с ним? Не можешь забыть его, да? Думаешь, другие хуже будут?
– Ничего я не думаю! – эта тема была мне настолько неприятна, что на глаза даже слезы навернулись. – И ничего хорошего там не было…– добавила уже совсем тихо.
– Эй, ты чего? – Кира наконец-то уловила мое настроение и попыталась перехватить мой взгляд. – Что, все так плохо было? Он бил тебя, что ли? Издевался?
– Нет, не издевался и не бил…– ответила со вздохом.
– Извращенец, что ли? – ужаснулась подруга дальше. – Заставлял что-то делать…
– Нет! – оборвала я ее. – И давай уже прекратим это, пожалуйста!
Ну как мне объяснить человеку, что секс с собственным мужем просто был для меня настоящей пыткой с первого же дня? Что я отбывала его как наказание, не получая взамен никакой ласки? Даже поцелуя… Что вместо радости и чувства эйфории, которые обещали все любовные романы, фильмы, женские журналы и с таким придыханием обсуждали однокурсницы, я испытывала лишь боль и неприязнь к этому процессу, не понимая, как может быть иначе? И так из раза в раз, изо дня в день, из года в год... Только беременность и несколько месяцев после нее стали для меня сущим раем, потому что избавили, пусть и на время, от этой повинности.
– Нет, постой, – Кира же не унималась. – Тебе надо выговориться… Что он с тобой делал?
– Ничего, Кира, ничего…– я устало покачала головой. – Все, проехали… Пожалуйста…
– То есть, вообще, ничего? – подруга поняла меня почти правильно. – Когда ты последний раз испытывала оргазм?
Я даже вздрогнула от этого вопроса. Ну как можно спрашивать такие откровенные вещи в лоб?
– Все ясно…– протянула Кира, выбрасывая бычок. – Никогда… Бедняга… И что твой муж, даже ни разу не озаботился этим? Не поинтересовался, хорошо ли тебе, женушка, со мной?
– Андрей считал, что удовольствие в постели получают только шлюхи, – призналась я тихо.
– О, мать… Как все запущенно, – Кира нахмурила брови и прицокнула языком. – И как тебя угораздило на такого козла попасть-то? О мертвых, конечно, плохо нельзя говорить… Но в твоем случае… Это еще слабо сказано. А если еще и твою свекровь вспомнить… То все, тушите свет! Не позавидуешь тебе, конечно… Я еще удивляюсь твоей стойкости и оптимизму. Ты прям, молодец! Нет, Витуль, надо с эти что-то делать... Не бойся… Найдем тебе нормального мужика, и все будет хорошо!
– Вот только не надо мужика, прошу тебя, – меня вдруг пробило на нервный смех. – Обойдусь без него как-нибудь… Во всяком случае, пока…
– Нет, будем искать! – уверенно произнесла подруга. – И теперь уже первым делом тебе, а не мне! Тебе нужнее…
– Ого, а я думал, что буду здесь один! – дверь на крышу с грохотом отлетела в сторону, и перед нами предстал несостоявшийся жених собственной персоной. – Не помешаю, девчонки?
Воротничок рубашки расстегнут, «бабочка» свисает на одну сторону, пиджак небрежно переброшен через плечо, волосы на макушке взъерошены – праздничный лоск уже успел растеряться, и к Артему Викторовичу вернулся его прежний расхлябанный вид. Ко всему прочему в руке у него была початая бутылка шампанского.
– Нет, Артем Викторович, – Кира растянула губы в улыбке и начала медленно двигаться в сторону все той же двери. Я тоже последовала ее примеру, делая шаг туда же. – Мы уже уходим…
– Куда? Стоять! – он преградил нам дорогу и помахал шампанским. – А кто составит мне компанию?
– Мне надо работать, Артем Викторович, извините, еще пять номеров убирать, – Кира даже приложила ладонь к груди, показывая, как сожалеет. – Так что я пойду, ладно?
– Ладно, иди. А ты, – он показал на меня, – тогда останешься…
– Но мне тоже нужно работать, – поспешила ответить я. Получилось, правда, как-то неубедительно.
И меня сразу раскусили, напомнив: