- Это детектив Дэвидсон, - продолжала Карсон, - из управления полиции Альбукерке. И его консультант Чарли.
- Зовите меня просто Кенни, детектив, - предложил Найт, протягивая руку.
Дядя Боб ответил тем же, и настал мой черед.
- Чарли, - поздоровался Найт.
Пока мы пожимали друг другу руки, я пристально его разглядывала. Кенни Найт, значит. Наслышана. Чемпион скачек на быках, объездивший весь мир.
- Кенни, - кивнула я в ответ и, решив, что более подходящего времени не придумаешь, выпалила: - Есть идеи, как эти женщины могли оказаться на вашей земле?
В нем вспыхнул защитный рефлекс, но Кенни тут же взял себя в руки. Осмотрелся по сторонам. Раздраженно стиснул зубы.
- Ни единой, мэм.
- А нефть?
- Какая еще нефть? – спросил он, оглядывая место захоронения.
- Здесь повсюду нефть, - объяснила агент Карсон, - но добывали ее явно не здесь. Иными словами, разбогатеть на ней не выйдет. Что вам об этом известно?
- Какого черта? – Кенни озадаченно тряхнул головой. – Откуда здесь взяться нефти?
- Вот и нам хотелось бы узнать.
Пока его засыпали вопросами о нефти, я подошла к краю обрыва. Обрыв оказался частью скалы, уходящей вниз метров на шесть. Что ж, в Нью-Мексико своя красота, и простирается она, насколько хватает глаз. Всем естеством я впитывала необъятность этой красоты и ждала, когда ко мне подойдет мертвая женщина, которая оставалась поблизости с самого нашего приезда.
- Думала, он никогда сюда не приедет.
Я глянула вправо. Она стояла рядом в больничной ночнушке и косынке, повязанной вокруг головы. Вроде тех, что носят больные раком. В свое время она была красавицей. Даже ужасная худоба, впалые щеки и потухшие от болезни глаза не уменьшали исходившего от нее света, который так и кричал о силе и изяществе. Я оглянулась и жестом позвала дядю Боба. С любопытством приподняв брови, он двинулся ко мне. Я подняла указательный палец и склонила набок голову. Он все понял и кивнул. Теперь я могла поговорить с женщиной, прикидываясь, будто беседую именно с ним.
- Так это была ваша идея? – спросила я у женщины.
- Да. Я всегда хотела здесь жить, но у Кенни, похоже, просто не доставало терпения, чтобы задержаться подольше и построить дом. – Она посмотрела вдаль, любуясь пейзажем. – Он не хотел это ранчо. Не хотел им управлять. Понимаете, у него свободная, дикая душа. Так было всегда. Мне казалось, дети сумеют угомонить в нем наездника, но судьба сдала нам другие карты. – Она переплела пальцы, и ее глаза печально заблестели. – Но он все еще молод. У него могут быть дети, если он даст себе еще один шанс.
- Мне очень жаль, - сказала я. – По поводу детей. – У меня, например, от одной мысли о детях возникает сыпь, и из горла лезут страшные предсмертные хрипы. Но я понимаю, что для большинства женщин дети – самое желанное в жизни. – Вы сказали, что хотели бы, чтобы Кенни приехал сюда?
Моя собеседница кивнула:
- Кто-то должен был найти этих женщин.
- Вы о них знаете? – обалдела я. – Знаете, что их здесь похоронили?
Дядя Боб оживился, но продолжал молчать, ожидая информации с той стороны разговора, которую слышал.
- Вряд ли вы меня верно поняли, - покачала головой покойница. – Однажды Кенни привез меня сюда, и я их услышала. Мне хотелось еще хоть раз увидеть это место. Наверное, услышала я их потому, что уже была очень близка к смерти.
От подкинутой воображением картинки у меня сдавило в груди.
- И что же вы слышали?
- Плач. Мучительные стоны. Кенни я ничего не рассказывала. Решила, что схожу с ума, поэтому ни словом не обмолвилась. А потом уже стало слишком поздно. – Глубоко вздохнув, она решительно посмотрела мне в глаза. – Я не могла перейти, зная, что все эти женщины здесь. Мне нужно было, чтобы кто-то пришел и освободил их.
- Не понимаю. Разве они были здесь в ловушке? Призраки нематериальны и могут проходить сквозь что угодно. Но даже если и так, то что их освободило?
- Точно не знаю. Но как только начали расчищать землю… - Женщина замолчала и задумалась. – Нет. Не совсем так. Мужчине, который управлял бульдозером, показалось, что он что-то увидел. Он выскочил из кабины и вытащил из земли руку. Тогда все и случилось. Это их и освободило.
Правила сверхъестественного мира все еще заставали меня врасплох. Как можно заключить в ловушку призрака? Почему прикосновение человека способно освободить целую группу умерших? Нет, мне в жизни до конца не разобраться.
- Как вам удалось привести сюда Кенни?
- Я его преследовала, - ответила женщина, и сквозь печаль проступила лукавая улыбка. – Передвигала книги, гремела стаканами, пока он не обратил внимания. Мне мало что под силу, но, когда он наконец заметил, я старалась привести его именно сюда. Оставляла подсказки: солонку на карте, карандаш на рисунке – когда-то я набросала эскиз нашего будущего дома. Он понял, что это я его преследую (за неимением лучшего термина), но решил, будто я хочу, чтобы он построил дом нашей мечты. – Она пожала плечами. – Не важно, лишь бы добиться цели. Он приехал. Однако ушло куда больше времени, чем я думала. Ему, видите ли, нужно было «составить план», – собеседница изобразила в воздухе кавычки. – Как для ковбоя с чемпионским титулом, туговато у него с решениями.
Я рассмеялась:
- Думаю, это проблема большинства мужчин.
- Что? – прошептал дядя Боб. – Что она говорит?
Потрепав его по щеке, я снова повернулась к женщине:
- Вы знаете, кто это сделал? Здесь похоронили как минимум двадцать женщин.
- Двадцать семь, - поправила она и опустила голову. – Их здесь двадцать семь.
Пару секунд я осознавала эту ужасную информацию, а потом спросила:
- Вы знаете, как их зовут? Откуда они? Кто это с ними сделал?
Женщина с сожалением смотрела себе под ноги.
- Нет. Я точно знаю, сколько их, как они выглядят, но больше ничего. Никто из них не разговаривает.
Разочарование расцвело буйным цветом.
- У меня та же проблема.
На этот раз собеседница посмотрела на меня с любопытством.
- А вы, собственно, кто?
Я изобразила полуулыбку:
- Портал. К вашим услугам в любое время, когда будете готовы.
Еще раз сделав ненужный ей вздох, она меня снова удивила:
- Каким-то образом я догадывалась. Что ж, полагаю, я готова. Дело сделано. Чем дольше я буду здесь, тем дольше Кенни будет откладывать на потом свою жизнь. Боюсь, я так стремилась привести его сюда, что он успел поклясться ждать меня и никогда больше не жениться.
- Ну и ну!
- Не могли бы вы передать ему сообщение?
- Само собой.
- Попросите его построить дом вон там, - собеседница указала на место метрах в пятидесяти позади нас. – А здесь пусть разобьет сад. В память об этих женщинах. Разумеется, когда сможет. Кто знает, сколько власти будут удерживать землю под замком.
- Я все ему передам.
Она оглянулась на мужа. У него покраснели глаза и ссутулились плечи, а сам он смотрел на какой-то полевой цветок, который вертел в пальцах.
- Замечательный он негодяй, - проговорила она и шагнула ко мне.
В мыслях заиграл калейдоскоп немых картин из ее жизни, пока ее сущность впитывалась в мое тело, текла по моим венам. В детстве она занималась балетом, но пачкам и чешкам предпочла седло и ковбойские ботинки. У нее была лошадь Корица и пес по кличке Тост. Их похоронили на ферме ее родителей в окрестностях Эль-Пасо.
Когда она впервые увидела Кенни, он готовился к выступлению на ярмарке. Ей было девятнадцать, и ее приводило в восторг, как кожаные чапсы (2) на его ногах оставляли неприкрытой самую лучшую часть его тела. О чем она напрямую ему и сообщила. С тех самых пор они были неразлучны. Кроме нескольких недель, которые он провел в пьяном угаре в Мексике, после того как белый бык по кличке Ураган сломал ему два позвонка. Она выследила Кенни и нашла в номере какого-то отеля. Кенни был в отключке, а рядом с ним лежала другая женщина. С разбитым сердцем моя новая знакомая отослала ту женщину восвояси, упаковала вещи Кенни и привезла его домой на ранчо. Она никогда не говорила ему, что знала о другой, да и он никогда об этом не упоминал. Как будто вовсе и не помнил о ней. Именно в этом себя всю жизнь убеждала моя собеседница.