“По крайней мере, несущиеся машины тоже получат свое”, — думал Сэвэдж. Он увидел, что погоня, растянувшаяся на многие метры, теперь подтянулась к несущейся впереди машине.
Топкая дорога заставила Рейчел сбавить скорость до тридцати километров в час. Но и тогда она с трудом удерживала руль и выравнивала автомобиль, чтобы тот не загремел в придорожную канаву.
— Удовлетворены?
— Пока да. Кстати, вы неплохо водите.
— Пытаетесь завоевать мое доверие?
— Никогда не помешает, — сказал Сэвэдж. — Но я не лгу.
— Мой муж лгал мне без передышки. Откуда мне знать…
— Что я не поступаю точно так же? Потому что моя безопасность зависит от вас, а если бы вы не смогли справиться с управлением, я бы предложил поменяться местами.
— Комплимент принят. — Нахмурившись от сосредоточенности, Рэйчел попыталась увеличить скорость.
Сэвэдж снова взглянул на приближающиеся сзади фары. Но нет, они не приближались. Беда была в том, что они и не отставали.
— Мой муженек нанял кретинов. У них был шанс остановить нас еще на территории поместья — прострелить шины. Но они не догадались.
— Это не имело особого смысла.
— Как так? Не понимаю.
— Шины на такой тяжелой машине обязательно должны быть армированы. Они могут принять на себя выстрел из дробовика с близкого расстояния или пулю сорок пятого калибра и все-таки удержать машину.
Порыв ветра пошатнул автомобиль.
Рэйчел чуть было не съехала с дороги. Дрожащим голосом она спросила:
— А что будет, когда мы доберемся до Миконоса?
— Если мы до него доберемся. Сейчас — все внимание на дорогу.
Они въехали в деревушку Ано Мера. В такой поздний час она казалась вымершей. Ни одного огонька. “Мерседес” на вымощенной булыжником дороге вновь набрал скорость. Но как только автомобиль проскочил деревню, Рэйчел пришлось снова ослабить давление на педаль акселератора и сбавить скорость.
Снова грязь.
Сэвэдж выдохнул воздух.
Рэйчел не поняла его.
— Я сделала что-нибудь не так?
— Да нет, я просто опасался, что охрана позвонит людям, находящимся в деревне, которым ваш муж платит за то, чтобы они наблюдали за проезжающими незнакомцами, и мы попадем в ловушку.
— Вы аккуратно готовите домашние задания.
— Стараюсь, но всегда остается непредвиденность, угроза напороться на нечто непросчитанное, неизвестное. Знание — сила. Неосведомленность…
— Заканчивайте! Что вы имеете в виду?
— Неосведомленность — смерть. Мне кажется, что фары приближаются.
— Это я тоже заметила. В зеркальце заднего обзора. Просто разговор помогает мне забыть о страхе. Если нас схватят…
— Вам вреда не причинят…
— До приезда муженька. Вот уж он меня изобьет, так изобьет, а потом изнасилует. Но вас…
— Убьют.
— Тогда почему вы мне помогаете? Сколько вам заплатила сестра?
— Не в этом дело. Смотрите лучше на дорогу, — буркнул Сэвэдж. — И если мы доедем до Миконоса — а это в восьми километрах отсюда, — безоговорочно исполняйте мои инструкции.
— Значит, у вас все же есть план.
— И даже несколько, но этот я вынужден применить. Повторяю, — Сэвэдж взглянул на преследующие их и вполне возможно нагоняющие автомобили, — ваша жизнь зависит от полного подчинения моим приказам. Делайте все в точности так, как я скажу.
— Когда мне приказывал муж, я отказывалась подчиняться. Но когда это делаете вы, я готова следовать за вами даже в ад.
— Будем надеяться, что этого не понадобится.
15
Фары отразились от стен кубических строений, ослепительно белых даже в дождливой темноте.
— Миконос! — Рэйчел сильнее надавила на педаль акселератора.
— Нет! — крикнул Сэвэдж.
Слишком поздно. Внезапно возросшая скорость придала “мерседесу” ускорение, и он заскользил по грязи, как гидроплан по воде. Машину занесло вбок, дважды развернуло — руль стал совершенно неуправляем, Сэвэджу свело живот — и вмазало в ограду, идущую вдоль дороги.
Рэйчел перевела рычаг на задний ход и снова ударила по педали акселератора.
— Прекратите! — сказал Сэвэдж.
Но худшее уже было сделано. Вместо того, чтобы отскочить от ограды и вновь очутиться на дороге, Рэйчел заставила “мерседес” скользнуть вбок и врезаться в насыпь, которая застопорила ходовую часть машины и приподняла ее вверх. Колеса крутанулись, но уже не в грязи, а в воздухе. Машина стала ненужной. Усилий двух человек не хватило бы для того, чтобы столкнуть такую громаду с насыпи.
Фары преследующих автомобилей стали больше.
Рэйчел выкарабкалась из машины. Сэвэдж постарался как можно быстрее к ней присоединиться. Его ботинки утопали и оскользались в грязи. Он почти потерял равновесие, но сумел чудом выпрямиться, а вот Рэйчел потеряла-таки его. Сэвэдж подхватил ее под руку, сжал кисть и, поддержав, поволок вперед. Ощущение смахивало на кошмарный сон: они бежали по грязи, оставаясь при этом на месте.
Но упрямо преодолевали силу инерции. Сияющие белые кубы становились больше и объемнее; фары приближались.
И вдруг, как по команде, кошмар закончился. Ботинки Сэвэджа застучали по выложенной камнями дороге, и ему показалось, что канат, привязывающий его к одному месту, внезапно лопнул. Они с Рэйчел ринулись вперед, а твердое покрытие улицы усилило тягу.
В тот момент, когда они ворвались в городок, Сэвэдж понял, что “мерседес” был бы здесь совершенно бесполезен. Улица, по которой они бежали, была очень узкой и извилистой. Она внезапно раздвоилась и так резко пошла вверх, что машина не смогла бы здесь пройти ни на какой скорости. Слушая рев понаехавших машин.
Сэвэдж выбрал первое ответвление и побежал по нему, внезапно оказавшись перед очередными двумя развилками. Ошарашенный, он подумал только о том, что неважно, какое выберет направление, все равно вскоре снова появятся следующие ходы.
Миконос был шарадой, его улицы составляли лабиринт. В древности таким образом ошеломляли пиратов и предоставляли горожанам возможность устраивать засады. А современным охотникам — загонять добычу.
За спиной послышались хлопки дверей, злые голоса и назойливое эхо от топающих по улицам ног. Сэвэдж посмотрел на отрезки пути, лежащие перед ним. Левый вел полого вверх, правый — вниз. Сэвэдж отлично знал, куда двигаться, и без колебаний свернул вправо: надо было идти к бухте. Держа Рэйчел за руку, он побежал, но вскоре убедился, что улица снова устремляется вверх.
“Она ведет нас к месту, с которого мы начали путешествие по лабиринту”, — подумал он.
Сэвэдж крутанулся на месте, заставил Рэйчел вернуться туда, откуда они ушли. Кроме гремящего дождя да яростных возгласов преследователей, в городке не слышалось ни единого звука. Лишь белизна домов, случайный луч в окне да изредка сверкающая молния помогали Сэвэджу ориентироваться в полной темноте.
Он обнаружил переулок, которого не заметил ранее. Он вел круто вниз и был настолько узок, что плечи Сэвэджа терлись о стены. Потом они выскочили на другую, горизонтальную, улицу, настолько горизонтальную, что Сэвэдж не понял, в какую сторону бежать, чтобы спуститься к гавани. Но топанье слева заставило его толкнуть Рэйчел и самому помчаться вправо.
На сей раз, когда переулок закончился, из него вел единственный выход — и выход этот вел наверх!
Нет! Мы должны двигаться к гавани!
Сэвэдж повернулся и стал рассматривать переулок, которым они только что бежали. Грохот шагов и брань охранников приближались. В конце улочки блеснули лучи фонарей. Один охранник повернулся к другому, осветив фонарем его лицо.
Второй оказался японцем. Даже с расстояния он мучительно напоминал Сэвэджу Акиру. Японец схватил первого охранника за руку и убрал луч фонаря со своего лица. Они побежали по проулку.
К Сэвэджу.
Пока они нас не заметили. Но в скором времени увидят.
Ботинок Сэвэджа уперся в какой-то предмет, лежащий возле стены. Эта стена совсем недавно была выкрашена свежей белой краской, а предмет, на который наткнулся Сэвэдж, оказался лестницей. Он приставил ее к стене. Рэйчел быстро полезла наверх. Сэвэдж полез следом, наблюдая краем глаза за тем, как лучи фонарей прощупывают двери домов, переулки и приближаются… приближаются…
Очутившись на крыше, он втянул лестницу за собой. Она зацарапала по стене. Фонари повернулись в сторону источника шума. Луч ослепил Сэвэджа. Он откинулся назад, втягивая остаток лестницы, и услышал отчетливый говорок пистолета, снабженного глушителем: пуля взвизгнула возле уха. Через мгновение Сэвэдж был уже вне видимости людей с улицы.
Он хотел было поставить лестницу с другой стороны дома, но передумал.
— Рэйчел, беритесь за другой конец.
Они неуклюже торопились, таща лестницу, но внезапно остановились, когда под ними открылась пропасть пересекающей путь улицы.
Вдали Сэвэдж увидел смутные огоньки бичуемой дождем гавани.
— Отпускайте!
Он перекинул лестницу через улочку, опустив противоположный конец на дальнюю крышу и устанавливая ее как можно прочнее.
Рэйчел поползла вперед, но от дождя пролеты лестницы намокли, и одно ее колено соскользнуло, а нога провалилась вниз. Рэйчел несколько раз, задохнувшись, качнулась, снова поставила колено на перекладину и поползла дальше. Сэвэдж держал лестницу, чтобы та не двигалась. Он смотрел на разверзшуюся под ним черную пасть улицы и, хотя не видел огней фонарей, слышал крики. Потом взглянул назад, туда, где они с Рэйчел взбирались по лестнице на крышу. На краю никого.
Дождь хлестнул по глазам. Он, прищурившись, посмотрел на Рэйчел, надеясь увидеть ее на противоположной стене. Потом, опустившись животом на лестницу, оттолкнулся ногами и заскользил: мокрые перекладины помогали двигаться вперед.
Очутившись на следующей крыше, Сэвэдж встал и подтянул лестницу к себе. Схватив ее, они с Рэйчел побежали к следующим пролетам, двигаясь все ниже и ниже, спускаясь к заливу.
Перебравшись через очередную улочку — пропустив, естественно, Рэйчел вперед, — Сэвэдж обернулся. Сверкнувшая молния заставила его зажмуриться, но все-таки в ослепляющем белом пламени он смог рассмотреть появившуюся над стеной голову. Голову японца. Сэвэджу удалось рассмотреть сверкнувший меч!.. Японец резко подтянулся и встал.
К нему тут же присоединился еще один человек: он встал рядом с японцем и прицелился из пистолета в Сэвэджа.
Японец на скользкой от дождя крыше потерял равновесие. Но он настолько изящно и ловко двигался в поместье, что вряд ли кому-нибудь могло прийти в голову, что он может упасть. Но он все-таки навалился на человека с пистолетом и сбил его с ног. Выстрел ушел в пустоту. Человек с пистолетом опрокинулся на спину. И с воплем свалился с крыши.
Японец взглянул вниз и тут же побежал к Сэвэджу и Рэйчел. Его движения снова были изящны и легки.
“Он остановится! — думал Сэвэдж. — Не сможет этот парень перебраться через те две расселины, через которые мы переползли!
Не обманывай себя. Если это Акира, он отыщет способ.
Но ведь тебе прекрасно известно, что это не Акира!”
На грани отчаяния Сэвэдж схватил лестницу. Чувствуя, что Рэйчел старается изо всех сил ему помочь, он взглянул на японца, надеясь, что когда тот доберется до проема между крышами, то неизбежно остановится. Но вместо этого тот увеличил скорость и прыгнул, изогнув под дождем свое подвижное, ловкое тело и вытянув руки в скользящем движении. Он приземлился на противоположной крыше, сгруппировавшись, потом перекатился по ней, дабы движение поглотило силу удара, и все в том же мягком движении вскочил на ноги и продолжил бег.
Обремененные лестницей, Сэвэдж с Рэйчел тащились к следующей улице. Но на сей раз вместо того, чтобы перекинуть ее на следующую крышу, Сэвэдж опустил лестницу вниз по стене. Пока Рэйчел скатывалась вниз, Сэвэдж в полном изумлении наблюдал за тем, как японец перелетает через следующий проулок.
Где-то рядом заорали охранники. Сэвэдж спустился вниз и откинул лестницу в сторону, дабы японец не смог ею воспользоваться. Проулок уходил вниз вправо. Они с Рэйчел помчались туда что было сил. За спиной Сэвэдж услышал бешеный топот ног, японец подбежал к краю крыши.
“Он прыгнет вниз и, может быть, разобьется. Ну, в конце концов, что-нибудь себе повредит.
Да как же — жди. Это же кошка”.
Проулок закончился. Сэвэдж увидел перед собой следующую горизонтальную улицу, и вновь растерялся, не зная, в какую сторону податься. Где этот чертов залив?
Луч света, пробившийся из окна, высветил дальше по улице воду, которая стекала куда-то влево.
Он схватил Рэйчел и побежал туда. Крики раздавались совсем близко. Шаги приближались. Впереди замелькали лучи фонарей.
Открывшийся справа переулок вел еще дальше вниз и уводил от фонарей. Чем ближе Сэвэдж с Рэйчел подбирались к заливу, тем больше сужались улицы, формируя как бы бутылочное горлышко, выводящее к морю. Это Сэвэдж знал. Добегая до очередных развилок, он рисковал в очередной раз ошибиться, и случайно свернуть в проулок, ведущий наверх, то есть уводящий от цели.
Но Сэвэдж осмелился признаться самому себе, что преследователи поняли, куда он направляется. Они постараются опередить нас и оказаться впереди.
Он молился о том, чтобы охрана, как и он, была ошарашена лабиринтом. Но среди посылаемых проклятий и сверкающих лучей по бокам Сэвэджу слышались единственные, но непрекращающиеся шаги: кто-то бежал следом за ними.
Японец.
И вдруг, словно разбив вдребезги оковы кошмара, Сэвэдж выскочил из городишка, оставив позади преграды и смятение. Теперь путь был свободен: по пляжу, к докам. Впереди его не ждал ни один враг. Возле своего плеча Сэвэдж слышал хриплое дыхание Рэйчел: женщина была на грани истощения, все время оступалась.
— Постарайтесь продержаться еще чуть-чуть, — произнес Сэвэдж. — Мы почти у цели.
— Господи… надеюсь, — задохнулась она.
— Как бы там ни было, — выдохнул Сэвэдж, — но вы держались отлично. Я вами горжусь.
Это было не просто циничным комплиментом. Женщина повиновалась ему быстро и беспрекословно. Делая это стильно и сильно. Но добрые слова — без сомнения, единственные, которые Рэйчел слышала за довольно долгое время, — совершили то чудо, на которое Сэвэдж так надеялся. Женщина собрала оставшиеся силы и помчалась так быстро, что чуть было не обогнала его.
— Я ведь не шутила, когда говорила, — прохрипела она, — что пойду за вами в ад.