— Сторожи двери, — только и обронила она.
Глава 15.
Она не была мне другом, я это знала. Куда вернее мы были врагами, непримиримыми просто уже потому, что существование одной означало, что другая должна исчезнуть. И я исчезать не собиралась. А она отлично это понимала. Просто пока нам было по пути. Или уже нет?
Дойдя до плиты в центре, мы остановились перед ней. Взгляд демонолога, полный ненависти и боли, прожигал спину. Мне от этого было не по себе. Её это исключительно забавляло. Как и моя… жалость? Да, пожалуй какую-то тень этого чувства он сейчас во мне вызывал. Столько усилий, столько жертв, столько… силы — а самое главное, единственно важное всё равно упущено.
Она начала говорить. Неторопливо, низким и хрипловатым голосом выталкивая из моих губ слово за словом, спокойно и чуть нараспев. Это были стихи, не очень хорошие — размер то и дело сбивался, рифма присутствовала не везде, но очень страшные. Стихи о смерти, которая заберёт весь этот мир, всё живое в нём. Раньше или позже, так или иначе. И, отзываясь на их звучание, вокруг нас неторопливо разгорались, проявляясь, силовые линии большой пентаграммы.
«Руну» нужно было уничтожить, как можно скорее. Я не знала, откуда во мне взялась эта уверенность, но она была, и успела уже стать абсолютно всепоглощающей. Каким-то образом другая я была с ней связана. Да и вообще, она не была мной, никогда не была. Она поймала меня в ловушку в том сне, заставив взять кинжал, а потом и воспользоваться им, заполучив мою кровь и сделав что-то ещё, мне непонятное, но определённо важное. Я для неё была лишь подходящим сосудом, чтобы снова жить.
— Умная.
Слово это прозвучало прямо в моей голове, пока губы продолжали читать слова древней магии. Я не могла это остановить. Она была сильнее меня. «Руна» была единственной её слабостью. Нужно было её уничтожить. Их обеих.
— Ты — тёмная.
Я всё же смогла это сказать. Не вслух, мысленно, но сумела начать диалог. И снова ощутила, как мои собственные губы кривятся в ответной гримасе злого и язвительного веселья.
— Я. Но и ты — тоже. Иначе ничего бы не вышло.
Такой простой ответ. И как я раньше не догадалась? Как мог братец сам отыскать демона, да ещё и сделку с ним заключить? Никак не мог, и не потому, что совесть помешала бы, просто он для этого слишком большой трус и слабак. Это его отыскали и использовали, кинули подачку. Наверняка обманули, и поделом. Меня обманули тоже.
Это был план внутри плана, и я отыграла свою роль в нём как по нотам, лучше не придумаешь. Не пришла овечкой на заклание, когда всё было готово и под рукой, только бери. Вместо этого начала барахтаться, спутала все карты, выманила на место действия и заполучила в свои руки нужный артефакт. И вот теперь позволила ей, тёмной, завладеть ситуацией. Почти.
Оставалась ещё «руна». И она, в этом я не сомневалась, была ей тоже нужна, по крайней мере на некоторое время. Для чего-то пока для меня загадочного. Время для этого пока не пришло, но стремительно приближалось.
— Кто ты? — спросила я, не рассчитывая её отвлечь и испортить ритуал, но очень надеясь извлечь из ответа хоть какую-то подсказку.
— Мы, пока ещё мы. Тайэ. Что, помогло?
Я мысленно скрипнула зубами. Так и знала, что она и не подумает пуститься в пространные объяснения, отделавшись каким-нибудь непонятным словом. Просто посмеётся над моей жалкой попыткой ей противостоять.
— Потомки падших? — спросила я наудачу.
— А ты не скромничаешь, — язвительно усмехнулась она в ответ. — Нет, всего лишь их творений. Лучших, возлюбленных. Сильнейших.
— Демоны подчиняются тебе?
— Мне — да.
Пентаграмма уже буквально сияла, казалось, её линии вот-вот вспыхнут или взорвутся, столько силы в них собралось. А я так до сих пор и не могла понять, какова была цель ритуала. Избавиться от меня? Так это наверняка можно было проделать и попроще как-нибудь.
Нельзя было сейчас паниковать, но я ничего не могла с собой поделать. Только ненадолго отвлечься, размышляя о том, какой жутко ироничной в нынешних обстоятельствах получается эта фигура речи. Я в самом деле ничего не могла с собой поделать, не только с эмоциональным состоянием, но и с физическим телом.
— Хочешь жить снова?
Это был уже практически крик отчаяния. Нужно было придумать хоть что-то, что подскажет выход из положения. Или на худой конец позволит понять, что вообще происходит, какова конечная цель всего здесь творящегося.
Она молчала, даже не усмехнулась, и я почуяла, что попала в точку. Ответ до обидного очевидный, особенно после столь прямой подсказки. Пока ещё мы, да. Пока. Эти слова не были ловушкой, приманкой, брошенной, чтобы завлечь на неверный путь. Если план будет доведён до победного конца, останется только она.