Убрав книгу назад в сумку и нырнув под одеяло, я немного поразмыслила и всё-таки надела браслет обратно на руку. Просто на всякий случай. Что бы там ни говорил Дилан, с ним мне было спокойнее. Но всё равно стоило толком расспросить некроманта и об обереге, и о странном сне. Правда, с этим придётся потерпеть до понедельника.
— Тебе завтра на работу с утра? — спросила мама, входя в комнату и прикрывая за собой дверь.
— Да, — вздохнула я, устраиваясь поудобнее. — Толкни меня, когда уходить будешь, хоть позавтракаю как следует.
— Хорошо.
Мама улеглась, выключила свой ночник и отвернулась к стене. Я закрыла глаза и честно попыталась уснуть. Не получилось. Перед глазами крутилась и крутилась та самая подозрительно знакомая руна, хоть вставай и начинай перебирать все книги.
Этого делать я не стала, конечно, не хотелось мешать маме спать. К тому же, та самая книга вполне могла оказаться библиотечной. Уж лучше отложить всё до понедельника. И самой в книгах покопаться, и магистра Роадса расспросить. Должен же он знать, что за руны на этом обереге, особенно если сам его и сделал. Что, между прочим, вполне возможно.
Задумавшись об этом, я провела пальцем по жёсткой коже. Порез тут же отозвался болью, и я наконец-то вспомнила. Эту руну, похожую на пронзённую тремя стрелами змею, я видела во сне на лезвии кинжала, в самом центре.
Первым моим побуждением стало сорвать браслет и выбросить его куда угодно подальше, в окно например. Но паника быстро прошла, едва я сообразила, что рунескрипт это прежде всего сочетание рун. И если шесть из них связаны с защитой, седьмая может, к примеру, обозначать то, от чего именно защищает оберег. А это как раз означало, что снимать его мне не следует ни в коем случае.
Натянув одеяло до носа, я более серьёзно задумалась, подождёт ли вопрос до понедельника. Жаль не догадалась попросить у некроманта номер телефона, потому что совершенно не представляла, как иначе разыскать его в выходные. Зато я точно знала, что профессор Лирс по субботам допоздна сидит в университете с аспирантами. Значит, можно будет завтра попробовать успеть поговорить с ним. Если профессор не ответит на мои вопросы сам, он вернее всего знает, как связаться с магистром.
* * *
На моё счастье, машина с товаром не просто не опоздала, как обычно, а приехала даже пораньше, так что к пяти часам мы управились с приёмкой и выставили всё, что нужно было, на витрины. Особой работы до завтрашнего вечера не осталось, и я спросила Марлу, могу ли уйти пораньше. Начальница в ответ только рукой махнула: я всё равно не принимала участия в их субботних посиделках за рюмкой чая, так что никакой надобности во мне она на сегодня больше не видела.
С автобусом мне тоже повезло, так что в половине шестого я уже проскользнула через турникет в университете и направилась к аспирантскому расписанию, чтобы выяснить, в какой аудитории искать профессора.
Мне повезло снова, без четверти шесть у него как раз заканчивалась последняя пара, так что я вполне успевала добежать до третьего корпуса и перехватить его на выходе. Именно так я и поступила.
Ждать пришлось недолго, всего через пять минут я услышала, как профессор прощается с группой, напоминая, что в следующую субботу после занятий будет ещё и консультация. Я успела мельком порадоваться, что это будет через неделю, а не сегодня, но тут же сообразила, что разговор наш в любом случае свободно уместится в перерыв.
— Оливия? Что-то случилось?
В голосе профессора, появившегося на пороге аудитории, явственно прозвучали озабоченность и даже испуг. Я тут же энергично мотнула головой и изобразила на лице нечто вроде беззаботной улыбки. Вряд ли это мне удалось, возможно, и пытаться не стоило, так что я поспешила объяснить своё появление:
— Просто хотела кое о чём спросить. Об одной руне.
— С браслета? — чуть усмехнулся профессор, подходя ко мне и пропуская аспирантов на свободу. — Не уверен, что смогу с этим помочь, я сам знаю только шесть.
— А вам такой же достался? — немного осмелев, спросила я.
— Да, — кивнул профессор. — Идёмте, поговорим в моём кабинете.
На физиономиях парочки девиц, вроде бы занятых неподалёку беседой между собой, отразилось разочарование. А любопытства на них стало только больше. Всё-таки быть мне объектом университетских сплетен.
С этой довольно печальной мыслью я поплелась вслед за профессором. Одно радовало в этой ситуации: ни одна сплетня о романе Лирса не просуществовала ещё больше двух недель. И моя не просуществует, а две недели можно и потерпеть.