Надежды мои вполне оправдались, сегодня утром сюда никого не занесло. Забравшись на широченный подоконник, я устроилась в уголке так, чтобы увидеть, если кто-то направится от лестницы в мою сторону, вытащила телефон и уставилась на тёмный экран. Надо было позвонить. В первую очередь некроманту, чтобы разузнать о значении такого поведения браслета. Потом, может быть, ещё Терезе.
Только вот ведь какая штука: сообщение магистру Роадсу я оставила ещё вчера утром, но он мне так и не перезвонил. Может, забыл или не посчитал нужным, потому что ничего не выяснил. Может. Но с учётом всего происходящего это молчание наводило на не слишком хорошие мысли. Ну а Тереза просила звонить ей в середине дня.
Магистру я всё же позвонила. Опять наткнулась на автоответчик. Нужно было, наверное, сходить посмотреть расписание. Если у него нет занятий, мало ли по каким делам он пропадает. А вот если есть…
Я сердито посмотрела на ни в чём не повинные часы, висящие напротив лестницы. Без четверти восемь это никак не середина дня. Звонить малознакомому человеку в такое время в любом случае по меньшей мере невежливо. Переведя взгляд обратно на экран телефона, я потёрла лоб. Звонить или не звонить, вот в чём вопрос. Всё-таки я позвонила.
— Оливия? — как-то сразу узнал меня профессор. — Что-то случилось?
— Хотела спросить, — осторожно начала я. — Вы не замечали в последние дни ничего необычного?
— Например?
— Сегодня я заметила, что браслет нагрелся, — наконец-то придумав, с чего начать объяснения, сказала я. — Почти сразу как я вышла из дома. И одна из рун… она как будто горела или вроде того. Её контур стал глубже и чернее.
Говоря это, я лизнула палец, провела им по рунам и увидела на нём сажу. Совсем чуть-чуть, еле заметный тёмный след, но оно был. А ведь я не раз мочила браслет, пока мыла посуду, и носила его постоянно под одеждой. Всё должно было успеть смыться и стереться. Значит, сажа вернее всего свежая, мне не показалось, что руна горела.
— А ещё у меня ощущение, что за мной следят. Вечерами, на улице, — продолжила я, потому что профессор молчал. — Я чувствовала взгляд, но никого нигде не видела. Но раз браслет нагрелся, может, мне не кажется?
— Получается, и мне не кажется.
Профессор ответил не сразу и как-то вроде не очень охотно, ни дать ни взять студент, пойманный на том, что попросту придумал данные, которые должен был получить экспериментально.
— Тоже чувствовали спиной чей-то взгляд? — едва удержалась я от смешка.
— Да, — откровенно усмехнулся в ответ профессор. — Но началось это не в последние дни. И я давно привык считать себя параноиком. А вот за браслетом своим ничего необычного не замечал.
— А с магистром Роадсом вы не говорили? — с надеждой поинтересовалась я.
— Он где-то работает. Ну, так он сказал.
— Понятно, — вздохнула я. — И что же теперь делать?
— Не ходить ночью по улице.
— Ага, — устало согласилась я. — Утром и днём, видимо, тоже, так и запишем. Ладно, спасибо, пойду я на семинар.
— Будьте осторожны, — напутствовал профессор на прощание.
К концу четвёртой пары я получила от него сообщение с просьбой выйти в сквер, к фонтану. Перечитала его раз двадцать, наверное, сражаясь с желанием просто засунуть телефон поглубже в сумку и сбежать на работу, сделав вид, что не заметила сигнала о сообщении. Но поступать так было на самом деле очень глупо. Минут двадцать до автобуса у меня останутся, и нам точно есть о чём поговорить.
Обычно в сквере на скамейках сидели парочки и весёлые компании, но сейчас всех разогнал моросящий дождь. Ветер сердито трепал ветки деревьев, срывая с них едва начавшие желтеть листья и швыряя их в лужи. Остановившись у фонтана, я огляделась. Нет, сейчас я ничего не чувствовала. И всё равно шаги за спиной заставили вздрогнуть, резко оборачиваясь. Но это, конечно, было всего лишь профессор. Точно вовремя на этот раз.
— Ничего? — спросил он.
Я молча покачала головой и снова принялась оглядываться. Нет, определённо единственным источником звуков и движений вокруг нас был ветер. Холодный и мокрый от дождя ветер, противный, но далеко не такой жуткий, как тот взгляд из темноты.
— Оливия, смотрите!
Схватив меня за плечи и развернув лицом к третьему корпусу, верхние этажи и крышу которого отсюда было отлично видно, профессор показал куда-то, как мне поначалу показалось, в небо. Я недоумённо хлопнула глазами: там были только низкие тёмно-серые тучи.
— Флюгеры, Оливия.
Чуть опустив взгляд, я невольно охнула. Флюгеры на башенках вертелись вразнобой. Один следовал за порывами ветра как положено, а вот второй… второй указывал то прямо на нас, то куда-то в сторону часов на башне главного корпуса. Размеренно, медленно, раз за разом повторяя одно и то же движение, туда и обратно, словно желая напомнить нам о времени. Или вроде того.