А потом я увидела его. Окутанный слабым красным свечением, похожий на уродливую тряпичную куклу, сшитое из грубой мешковины подобие человека, он прошёл между колоннами. Остановился, словно к чему-то прислушиваясь, повернул голову вправо, потом влево. Тёмное пятно лица уставилось прямо на меня, и я физически ощутила на себе полный ледяной ненависти взгляд. Три бесконечных секунды тварь просто смотрела на меня, а потом развернулась, шагнула обратно в сторону площади и исчезла. Не пропала из вида, нет. Растворилась в воздухе.
С трудом заставив себя двигаться, торопливо слизывая с губ и глотая уже собственную кровь, я стянула ладони профессора с рун, откинулась на стену, со стоном вдохнув холодный сырой воздух. Жжение и зуд в груди от этого, кажется только усилились. Остатки чужой силы неприятно ворочались внутри, ища выхода. Господь всемогущий, да кому вообще может нравиться это чувство?!
— Оливия, — голос профессора звучал совсем тихо и хрипло. — Ты ведь знаешь, что это больно?
— Знаю, — едва сумела прошептать я в ответ. — Простите…
Это не просто больно. Так на самом деле и убить можно, это я тоже прекрасно знала. Нет, у меня-то, конечно, не получилось бы. Теоретически. Но теперь, попробовав теорию на практике, я уже несколько сомневалась в данном утверждении. Я вообще сомневалась сейчас примерно во всём, что когда-либо знала и думала. Даже местами в том, что я это до сих пор я. Тем более, что как раз местами оно было и правда не так.
Чёрт, от этого надо было избавиться. Вот прямо здесь и сейчас, иначе не знаю, что со мной будет. Действительно ведь не знаю, в той распроклятой книге не хватало половины последней главы, а найти полную версию я так и не сподобилась. Потому и не знаю, чего ждать, но точно ничего хорошего. Я будто ежа живьём проглотила, и теперь он свернулся клубком где-то чуть повыше желудка, выставив иглы во все стороны.
— Плохо?
— Очень, — шепнула я, закрывая глаза и пытаясь опять соскользнуть в транс в надежде хоть так упорядочить силу внутри. Напрасно, ничего не получилось.
Пальцы, холодные как лёд, скользнули по моим щекам, заставляя поднять голову. Я невольно шмыгнула носом, кровь до сих пор продолжала сочиться. Губы, почти такие же холодные, как пальцы, собрали её сначала справа, потом слева. Чёрт, я знала, что это больно, но, оказывается, даже не представляла, насколько. Будто у меня зуб вырвали без заморозки, причём откуда-то из сердца. Правда, и продлилось это так же недолго, секунду, может две. А потом сразу стало легко, иглы, коловшие меня изнутри, пропали. Вместо них пришла тёплая волна. Слияние.
Кровь смешивалась на наших губах, уже холодная и ещё тёплая, металлически сладкая, солёная и горьковатая. Я пропустила момент, когда магия пришла к балансу, это было уже совершенно неважно, мне и так всё нравилось.
Отрезвление пришло тоже мгновенно. Настолько, что я даже толком не поняла, как выскользнула из угла и оказалась на площади, под дождём. Определённо, что-то было очень сильно не так с сегодняшним вечером и со мной. И я даже знала, что именно. Меня преследовал демонолог. Это всё было его рук дело. Да, его.
— Мне нужно домой, — почти уже нормальным голосом сказала я, услышав шаги за спиной.
* * *
Спала я в ту ночь хорошо, просто прекрасно. Хоть что-то хорошее от вычерпанного почти до дна резерва — никакого снотворного не понадобилось. Тем более оно, сильно подозреваю, и не помогло бы отделаться от не самых приятных размышлений о том, что же я натворила. Усталость сработала куда лучше.
К этим самым размышлениям я вернулась, пока преподобный Гаренс бубнил воскресную проповедь. Сидя на узкой неудобной лавке, пыталась сообразить, что же чувствую. Следовало бы стыдиться, раскаиваться, сожалеть… но не получалось. Я была довольна собой. Да, именно так. Чуть ли не впервые в жизни.
Я действительно чего-то стою, и это не просто дежурная похвала, даже не оценка в табеле. Я могу больше, чем наверняка смогли бы на моём месте многие. И заслуживаю большего, чем мне назначено. Кем, кстати, назначено, и с какой стати? Я не чья-то собственность, не вещь, которую можно перекладывать с места на место, как удобнее, а то и вовсе кому-нибудь подарить.
С этой мыслью я вздёрнула подбородок, но тут же опомнилась и опустила голову, как подобает благовоспитанной девице. Да, подумать-то я подумала, и уже не впервые, кстати. Ну, может быть сегодня решительнее, чем раньше. А вот хватит ли духу правда так и сделать? Взять и отказаться от чужих планов на мою жизнь, и принять все последствия этого выбора?
Чуть повернув голову, я посмотрела на Дилана. Братец сидел совершенно спокойно, опустив взгляд и задумчиво перебирая чётки. А ещё говорят, нечисть не может переступить порог храма. Или дело в том, что храм наш — не совсем настоящий, просто молельный дом на самом деле? Или тварь пока где-то бегает по своим делам?