Ну разве что вот сейчас на старика.
– Десять льинов? – повторил он, и глаза его заблестели. – Я не ослышался?
– Нет. – Бэдфорд щелкнул пальцами, и в его руках появилась золотая монета.
Лично мне такого номинала еще даже видеть не приходилось.
– Как будет угодно достопочтенному рьену, – с готовностью ответил старик, посмотрел на свою руку, и капли пота проступили на его лбу.
Некоторое время ничего не происходило, а после, начиная от кончиков пальцев и заканчивая локтем, рука стала исчезать, становиться прозрачной.
Наваждение длилось недолго, буквально пару секунд, после старик рвано выдохнул, а рука стала обычной.
– Простите, милорд, – вымолвил он. – Годы уже не те, на большее не хватает.
– Этого достаточно, – Бэдфорд бросил бродяге монету и тут же потерял к нему интерес. – Ну что, рье Батори, вы убедились? Бездомных не бывает.
Мы отошли чуть поодаль, где я спросила:
– Что это было? Дом Рурк? Кто они? Невидимки?
– Воры, – припечатал рьен. – Этот отпущен на свободу за хорошее поведение. Клеймо на щеке говорит об этом. Крыши над головой не имеет, никто не хочет пускать бывшего преступника на постой. И это все возвращает нас к вопросу: к какому дому принадлежите вы, рье? Возможно, что-то редкое, почти вымершее… – рассуждал вслух Бэдфорд, идя по улице дальше.
– Угу, из дома динозавров, – саркастично отозвалась я, начиная узнавать местность.
Совершенно определенно я здесь уже была, буквально за следующим поворотом должна была появиться Эрвин-гарден 10.
– Никогда о таком не слышал, – абсолютно серьезно ответил Бэдфорд. – Но наведу справки.
Я поспешила вперед и, уже не замечая луж, следовала туда, где зиял огромный провал в земле и где некогда был отель.
Это и в самом деле напоминало гриб, вырванный с корнем, или воронку после сильного взрыва, но от здания не осталось ничего, кроме пыли и одиноко стоящих дверей. Они, будто надгробие, возвышались посреди улицы, и лишь нарисованная мелом цифра 10 говорила о том, что это и есть тот самый дом.
– Почему здесь нет полиции? – удивилась я, оглядываясь по сторонам.
Я была уверена, что увижу оцепление, ленты, обозначающие место преступления, толпу зевак, но вместо этого прохожие все так же спешили мимо, не задерживаясь и не оглядываясь, будто исчезновение целого здания – дело обыденное.
– Они тут были. – Бэдфорд только сейчас меня нагнал, и теперь я спиной ощущала, как он остановился позади меня. – Натянули на пространство морок. Для всех тут – как и прежде. Ничего не изменилось. Хотя соседи наверняка видели утром то же, что видим сейчас мы.
– Может, стоит их опросить? – обернулась я. – Узнать, как так вышло? Вдруг кто-то что-то видел?
– Я не полисмаг, – совершенно незаинтересованно ответил мужчина. – Вы хотели сюда попасть, убедились, что тут уже поработали профессионалы. Можем идти дальше. Остальное не в моей компетенции.
– А в чьей же? – не убедили меня его слова. – Я видела, как вы ловко вытащили из рьины Томпсон показания и усыпили. Сомневаюсь, что среди полисмагов есть кто-то из дома Вивьерн, способный на такое же.
– Анна, – вздохнул он. – Вы слишком ужасно и неправильно льстите, чтобы я согласился на эту авантюру. Думаете, отчего рьина Томпсон оскорбилась, когда вы назвали ее поваром – это все равно что понизить ее в звании. Поэтому предложение поиграть в детектива звучит для меня весьма оскорбительно.
Я наклонила голову набок и внимательно осмотрела мужчину. С ног до головы.
Богатый, надменный, в идеальном костюме, с идеальной мордой и, кажется, бездельник.
– И чем же таким полезным для общества вы занимаетесь, рьен Бэдфорд, если помочь людям для вас выше достоинства? Просто существуете? Не умаялись еще от безделья?
Он задумался. Кажется, что-то долго и мучительно взвешивал.
Пока совершенно неожиданно со стороны не раздался мужской, незнакомый мне голос.
– Так-так-так… Кого я вижу? Рассел Бэдфорд собственной персоной. Вот это поворот!
Веки рьена сузились – так бывает в минуты особой ненависти, и он медленно повернулся к говорящему, а я только и смогла, что, поднявшись на носочках, выглянуть из-за его плеча.
Перед нами стоял мужчина, внешне ровесник Бэдфорда, – блондин с длинными волосами, собранными сзади в хвост. Его костюм был столь же идеально черно-белым, и лишь единственное яркое пятно – красный подклад плаща – сильно бросалось в глаза.
– Кристофф Рэкшор! – то ли поздоровался, то ли прорычал Рассел. – Что ты здесь делаешь?