Какое-то время мы устанавливали оборудование в полном молчании.
— Думаю, нам нужно нанять нового помощника, — сказал Лука.
— Да, — кивнул я. — Есть идеи?
— Один парень из электронного клуба. Жуть до чего толковый.
— Ну нет, мне хулиганы-малолетки не нужны.
— Он парень хороший, — сказал Лука. — Просто попал в плохую компанию.
— Кстати, об электронном клубе, — заметил я. — Ты говорил полиции о микрокодере?
— Да, — ответил он. — Прости. Сожалею.
— Я тоже. Меня из-за этого вчера чуть не арестовали.
— Извини, ради бога! Мне и голову не приходило, что Джим коп, пока он сам не сказал.
— А ну-ка расскажи поподробнее, — попросил я.
— Этот парень, Джим, он помогал нам в клубе, вдруг звонит мне вчера утром и спрашивает о той черной коробке, пульте, который ты дал мне посмотреть. Как раз Джим и помогал мне разобраться. Это он поначалу решил, что это осциллограф. Ну и вот, он так небрежно спрашивает, откуда у меня этот прибор, ну я ему и сказал, что от тебя. И не думал, что делаю что-то плохое. А потом вдруг Джим и говорит: «Моему боссу это будет интересно». Тогда я и спрашиваю, кто босс, а он сказал, что это старший инспектор, вроде из полиции.
— Мог бы меня предупредить, черт возьми, — буркнул я и продолжил возиться со скобой, на которой крепилось наше табло.
— Извини, — сказал Лука. — Но Джим позвонил прямо в разгар нашего семейного кризиса. Бетси обвинила меня в том, что я спал с ее сестрой Милли.
Я поднял голову и удивленно уставился на него. Наверное, можно простить его за то, что забыл сообщить мне о звонке Джима.
— А ты спал? — с любопытством спросил я.
— Не твоего ума дело, — рассмеялся он в ответ. — Да нет, не то чтобы спал…
— Тогда из-за чего сыр-бор? — не отставал я.
— Просто поцеловал ее. Всего один раз. На вечеринке в честь дня рождения. Ну, помнишь, мы поехали туда прямо из Аскота. А Бетси нас застукала.
— Да будет тебе, — сказал я. — Каждый имеет право поцеловать и поздравить девушку с днем рождения.
— Только не взасос, — заметил он. — И не в саду, за кустами.
— Ах, вон оно что. — Это многое объясняло. Бетси сильно охладела к Луке со дня той вечеринки, теперь я понимал почему.
— Ну и что собираешься предпринять? — спросил его я.
— Да ничего, — ответил он. — Пусть все уляжется, утрясется. А там видно будет.
— Но ведь она может и не вернуться, — заметил я.
— Вернуться? Ты что, с ума сошел? Я просто думал выждать, чтоб все успокоилось, прежде чем пригласить Милли на свидание. — Он усмехнулся, а я так и не понял, всерьез он говорит или просто хочет шокировать своего нового партнера по бизнесу. Зная Луку, можно было предположить и то и другое одновременно.
Вечер выдался чудесный, народу на скачках было полно, многие хотели рискнуть и сделать ставку. Большинство зрителей были одеты самым непритязательным образом — шорты и футболки. Разительный контраст по сравнению со строгим утренним дресс-кодом скачек в Аскоте, куда как проще и веселей. Бары бойко торговали самыми разными напитками, чему способствовала теплая погода, и во время соревнований атмосфера на ипподроме царила самая непринужденная.
Мы с Лукой работали как заводные: брали деньги, выдавали билетики, старались выплатить выигрыш без всякого промедления — чувствовалось, что нам не хватает помощника. Но, несмотря на занятость, для букмекера такой день только в радость.
Человек, хотя бы в малой степени не наделенный талантом шоумена, никогда не сможет стать хорошим букмекером. Мне нравилось стоять на платформе, выкрикивая соотношения ставок, переговариваясь с людьми.
— Да будет тебе, друг! — крикнул какой-то толстяк из разряда профессионалов. — Разве это честно, чтоб Эллис Мобиль шла только три к одному? — Он взглянул на имя, выведенное на табло. — Как можем мы «доверять Тедди Тэлботу» при таких расценках?
— Если сам оседлаешь ее, можешь хоть десять к одному ставить, — парировал я.
Все вокруг так и покатились со смеху.
— Да он и на велосипед-то никогда не сядет, — заметил один из игроков.
— А если сядет, то велик пополам переломится! — крикнул второй.
— Даю двадцатку на эту малышку, — сказал толстяк и сунул мне банкноту.
— Двадцать фунтов на номер два при соотношении четыре к одному, — бросил я через плечо Луке. — В виде особого одолжения.
— Надо же! — изумился толстяк. — Да ты настоящий джентльмен.
На этот счет не уверен, но если не привнести в бизнес оживления, тогда бизнесмен из тебя никудышный.