Для назначенного ответственным за все организационные вопросы Тополевского начался беспрецедентный в своей практике марафон бессонных дней и ночей. Казалось бы, одному человеку было не под силу контролировать этот бесконечный и на первый взгляд совершенно неуправляемый процесс. Практика показала обратное. К удивлению окружающих, Андрей был устроен каким-то особенным образом. Сложилось впечатление, что в его мозгу функционирует биологический компьютер. И в отличие от технического он, по счастью, не зависал и не давал сбоев. «Это не человек, а машина. Причем, близкая к совершенству», – с восхищением отметил один из академиков космоса. Аналитический склад ума и потрясающая работоспособность Тополевского давно были известны многим его коллегам, но в эти дни даже они удивлялись цепкости памяти и фантастической выносливости полковника. Подобно опытному диспетчеру он «разруливал» неимоверную круговерть проблем и нестыковок, напоминавших несущуюся с гор всепоглощающую лавину. Причем, чем меньше оставалось до времени «Ч», тем больше резервных сил открывал в себе организм Андрея, словно, внутри него был расположен самозаряжающийся аккумулятор. Работавшие бок о бок с ним сослуживцы не всегда выдерживали заданный темп и периодически сходили с дистанции, приходя на смену друг другу. А полковник «включал» второе дыхание и неумолимо двигался вперед. Как шутливо заметил позже один из гостей, «наблюдай за ним создатели вечного двигателя, враз довели бы до ума свое многострадальное детище».
Самому Андрею в то время было далеко не до веселья. Проект, движущей силой которого на тот момент стала именно его энергия, требовал ежеминутного присутствия и контроля. Случилось так, что от грамотных действий людей в погонах зависела судьба международного первенца российской бизнес-элиты. Гарантом его успеха являлись четкие и слаженные действия специалистов Военно-космических сил. От их лица и действовал Тополевский. «Ты у нас теперь визитная карточка космодрома», – напутствовал его Митрофанов.
– Андрей Васильевич, поступил факс об отправке очередного борта, – Матвеев протянул ему новый лист.
Тополевский, не спавший более суток и питавшийся одной минералкой, устало взглянул на бесконечный перечень фамилий:
– Твою дивизию!.. Тут и бывший начальник Генштаба, и председатель Центробанка, и губернаторы… Куда же их всех селить? Все мало-мальски пригодные номера давно расписаны под завязку. Причем не факт, что прилетят именно они. Вместо тех, кто заявлен в московских списках, вполне могут оказаться совершенно другие люди. Как будто их подбирают прямо на взлетной полосе.
– Согласен, только количество гостей от этого не уменьшается, – вздохнул Виктор. – Зачем высылать такие списки?
– Наши разговоры бесполезны. Пойдем искать, куда их расселять.
Вестибюль гостиницы был переполнен разноязыкой толпой журналистов. Тополевский помассировал виски, снимая усталость и придавая лицу выражение искренней радости, и бодро поприветствовал гостей.
– Добрый вечер, уважаемые дамы и господа. Мы рады видеть вас на земле космодрома, – он сделал паузу для перевода. – Сейчас вам будут вручены ключи от номеров, а утром после завтрака мы доведем до всех план предстоящих мероприятий.
Матвеев открыл папку и стал громко зачитывать фамилии, вручая каждому из приезжих ключи от номеров. Иностранцы, подхватив чемоданы и сумки, в сопровождении офицеров разбрелись по этажам. Приветливо кивнув последнему из гостей, Тополевский перевел дух и переместился в холл, изучая факс с очередного борта.
В нескольких шагах от него шел разговор на повышенных тонах. Матвеев пытался успокоить экспрессивную пару – молодого огненно рыжего парня и миловидную, увешанную фотоаппаратурой девушку, что-то объясняя им на ломаном английском. «Есть проблемы?» – подозвал переводчика Андрей. Выслушав претензии, тот объяснил, что молодые люди не желают жить в одном номере.
– Поскольку они родственники, придется потесниться, – корректно пояснил полковник. – Со свободными номерами проблема.
После перевода молодежь рассмеялась:
– Я из Австралии, – сказала девушка.
– А я из Канады, – заверил юноша.
– С подачи организаторов, они брат и сестра, – смутился Виктор.
– Они просто однофамильцы. Фамилия Кларк одна из самых распространенных в англоговорящих странах, – устало пояснил гид.
Тополевский распорядился подселить юношу к другим журналистам, а девушке выделить резервный номер. Он достал сигареты и направился к выходу, столкнувшись в дверях с небрежно одетой дамой с дешевой сигаретой в руке. Пахнуло перегаром и дымом. Считая себя неотразимой, гостья стала отчаянно флиртовать.
– По блату предоставьте и мне отдельный номерок, – вальяжно обратилась к Андрею она и кокетливо улыбнулась.
– Извините, мадам, мы знакомы?
– Думаю, мое имя говорит само за себя. Я – Марьяна Сундукова.
– Очень приятно – полковник Тополевский, – он склонил голову.
Андрею не понравились тон и развязность молодой женщины, но в присутствии посторонних он дипломатично сдержал свои эмоции.
– Надеюсь, вы уже вспомнили… – томно шепнула журналистка.
– И? – сухо уточнил офицер, вводя Марьяну в замешательство.
– Я много лет была у руля информационной политики в этом городе, – высокомерно заметила дама. – Он давно стал мне родным.
Тополевский посмотрел на Матвеева, тот согласно кивнул.
– К сожалению, сегодня помочь вам невозможно. Сами видите, какой здесь наплыв важных персон, – беспристрастно объяснил офицер.
Тополевский терпеть не мог пьющих женщин, которых к тому же тянуло на подвиги. Сундукову подобное невнимание задело.
– А мы, российские журналисты, по-вашему, должны ютиться в шалашах? Я, между прочим, представляю радиостанцию «Маяк» и буду вынуждена рассказать всей стране, нет, всему миру, – капризно уточнила она, – о безобразиях, которые здесь творятся.
– Ваше право. Предлагаю вернуться к этому разговору утром.
– И где я, по-вашему, должна спать? – возмутилась журналистка.
– Думаю, в родном городе у вас, наверняка, масса друзей и поклонников, которые сочтут за честь поселить вас у себя, – сухо улыбнулся ей Андрей, выходя на крыльцо.
Марьяна топнула ногой и раздраженно закурила.
Хлопоты с размещением и согласованием многочисленных вопросов продолжались до самого завтрака, который Тополевскому вновь пришлось пропустить. Он просматривал отчеты коллег и по привычке ограничился несколькими глотками минеральной воды.
Сквозь тучи на мгновение пробился робкий солнечный луч. Андрей отвлекся и впервые за последние сутки посмотрел в окно. Оказалось, выпал первый снег, за несколько минут превративший деревья парка в «берендеево царство». Полковник с грустью наблюдал за плавно опускающимися пушистыми хлопьями и пожалел, что так и не успел получить папаху. Точнее не смог. На складе его размера не было никогда, а сшитый на заказ в столице головной убор так и не успели доставить. «Ох, и башковитый ты у нас мужик», – каждый раз шутливо комментировал размер его головы Митрофанов.
Тополевский посмотрел на часы – пора было идти на встречу с журналистами. В созданном на скорую руку пресс-центре уже собрались многочисленные гости. Они беззаботно шутили и бурно обсуждали перипетии проведенной ночи. Андрей сел за стол президиума, осмотрел собравшихся и, дождавшись паузы, произнес: «Уважаемые дамы и господа, вскоре мы с вами познакомимся с космодромом и его достопримечательностями, увидим стоящую на старте ракету, где вы сможете сфотографироваться на память и побеседовать с участниками проекта…»
В этот момент в зале, громко переговариваясь со своим попутчиком, появилась растрепанная Сундукова. Разноязычная публика, словно по команде, оглянулась на беспокойную пару. Нимало не смутившись и продолжая на ходу тараторить, Марьяна обвела взглядом помещение в поисках свободного места. Не найдя такового, не растерялась и направилась прямиком к столу президиума, не скрывая своих намерений приземлиться на колени Тополевскому. Многие из присутствующих мужчин с пониманием переглянулись. Андрей разгадал ее замысел.