– Мне семью из Москвы надо встретить.
– Хорошо, встречайте, – не стал скрывать радости Илья. – Отъезд через два часа от моего дома.
– А ружья брать? – пошутил Головин.
– Из автобусов выходить будем? – откликнулся Рыбаков.
Командир встал, давая понять, что сейчас не до шуток, – пора собираться в дорогу. Оживленно беседуя, замы направились к выходу. В приемной Тополевский совершенно искренне уточнил:
– Мужики, так вы что, с оружием выезжаете?
– Не с сачками же, – съязвил Головин.
– А у меня ружья нет…
– Бери табельное оружие, – подмигнул Федор.
– Не вводи человека в заблуждение, – Рыбаков дружески похлопал Андрея по плечу. – Захвачу тебе дедовское ружье, еще со времен гражданской войны. Только патронов этого калибра у меня нет.
– Там 16-й? – по-деловому уточнил Федор. – Выручу.
Ближе к ночи добрались до командирской дачи. Все подъезды к ней утопали в непролазной грязи. Где-то внизу слышалось довольно сильное бурление и перекатывание таежной реки. От баньки приятно тянуло смолистым дымком. В доме охотников уже поджидали дальний родственник Митрофанова Митрич и начальник тыла Телегин. По центру избы был установлен чудо-стол, заставленный аппетитной снедью.
– Скатерть-самобранка, – первым похвалил Телегина Тополевский. – Ты не перестаешь меня удивлять, Игорь.
Тот зарделся и, по-армейски вытянувшись, доложил Митрофанову:
– Товарищ командир, к приему пищи все готово!
– Молодцы, – похвалил тот. – Прошу всех к столу!
Повторять такую команду дважды не потребовалось: гости шумно расселись. Андрей оказался рядом с тыловиком.
– Прошу налить, – отдал традиционную команду Митрофанов и, когда все были готовы, добавил: – Ну, с почином!
Выпили залпом. Тополевский, как обычно, чуть пригубил. Командир это заметил, но возражать не стал. Началось застолье.
– У тебя кроме скатерти-самобранки есть и ковер-самолет? Когда же ты успел добраться и все приготовить? – не скрывая удивления, поинтересовался Андрей у сидящего рядом с ним Телегина.
Тот подмигнул и ловко подложил командиру порцию рыбы.
– В который раз спрашиваю, а ты отмалчиваешься. Секрет?
– Какие тут секреты. Опыт. Все началось еще во время службы в Польше, – признался Игорь. – Предыдущий командир был тем еще фруктом! Но это научило меня предугадывать любой его маневр и всегда быть наготове.
– Хорошая школа и учителя, – подытожил Андрей. – Но ведь про охоту Рыбаков вспомнил только сегодня на совещании.
– Радио иногда надо слушать, Василич, – рассмеялся Телегин.
– По радио рассказали о заветном желании начальника штаба?
– Передали, когда открывается охота. А это в свою очередь означает, что командир может захотеть на нее поехать. Вот я вчера и отрядил сюда «обоз» с выпивкой и жратвой, – он указал рукой в сторону пары водочных ящиков и кастрюль всевозможных размеров.
– Ну, ты молодец, – искренне похвалил Андрей.
– Это моя работа. Полагаю, наукой заниматься сложнее.
Пришла очередь Тополевского пожимать плечами. Он хотел уточнить еще что-то, но слово взял командир.
– Хочу заметить, коллеги, – хитро прищурившись, Илья встал, – что сегодня мы с вами становимся участниками сразу двух примечательных событий, – он выразительным взглядом обвел присутствующих, добиваясь тишины. – Видите, наука и тыл наконец-то нашли общую для разговора тему, а значит, скоро в Вооруженных Силах может появиться первый начальник тыла – кандидат наук. И, кроме того, нас ожидает посвящение одного из них в охотники. Предлагаю за это выпить.
Все поднялись и дружно осушили стопки.
– Командир, надеюсь, сегодня диссертацию писать не будем? – язвительно уточнил Рыбаков.
– Сегодня, нет. Но с понедельника начнем точно.
– Не начнем, а начнут. Они, – шутливо ткнул вилкой в сторону Тополевского и Телегина начальник штаба и подцепил огурец.
– Все начнем! – отрезал Митрофанов. – Но с понедельника. А сейчас проведем посвящение в охотники. Александр Владимирович, выноси!
Рыбаков важно прошествовал в сени. Командир встал, за ним поднялись все остальные. Компания обступила небольшой столик, застеленный пожелтевшими от времени газетами. Вернулся Рыбаков с объемным свертком в руках.
– Начинай! – таинственно скомандовал Митрофанов.
Александр понимающе кивнул и развернул газету, из которой посыпалась груда составных частей охотничьего ружья.
– Андрей Васильевич, собирай ружье, – предложил командир.
Школьником, Андрей на каникулах гостил в деревне и пару раз держал в руках ружье, но сборкой-разборкой ему заниматься не доводилось. Несмотря на это, сегодня с этой задачей он справился без проблем. «Молодец!» – дежурно бросил командир.
– Тут все слишком логично, – оправдался заместитель.
– Ну что ж, первый этап посвящения пройден, – заключил Митрофанов. – Теперь следующий, – он снова подал знак Рыбакову.
Тот выложил перед Андреем два патрона различного калибра.
– Определи, какой патрон для твоего ружья, – предложил Илья.
– И тогда я охотник? – с надеждой уточнил Тополевский.
– Не гони лошадей. Давай все по порядку.
Испытуемый практически сразу определил нужный патрон и протянул его Рыбакову.
– Думаю, этот.
– Отлично, – добродушно заключил Митрофанов. – А теперь заключительный этап, – он, не оборачиваясь, махнул рукой в направлении Телегина. – Настоящий охотник перед делом должен осушить полную чарку, а не то – удачи не видать.
Игорь передал командиру до краев налитый стаканчик. Митрофанов усмехнулся, по достоинству оценив небольшой размер посудины. Корить тыловика за заботу о непьющем Тополевском он не стал и протянул водку заместителю. Память вернула Андрея к событиям выпускного вечера в училище. С высоты прожитых лет и занимаемой должности он не мог позволить себе повторить неудачную попытку. Не подав вида, что содержимое стакана ему глубоко отвратительно, полковник набрал полную грудь воздуха и на одном дыхании опрокинул водку в себя. Потом он зачем-то хрястнул стакан об пол, словно на свадьбе, шагнул к столу и с вызовом аппетитно забросил в рот щепотку квашеной капусты.
– У-у, – одобрительно пронеслось за его спиной.
– А говорил не охотник, – подмигнул ему командир.
– А говорил – не пью, – недоверчиво протянул Головин.
– Все к столу! Отметим крещение нового члена нашего охотничьего товарищества, – скомандовал Митрофанов.
Компания шумно продолжила застолье. Едва ли не каждую минуту звучали тосты. Тополевский с тревогой следил за происходящим, пытаясь понять, как в состоянии изрядного подпития можно идти на охоту. К нему подсел раскрасневшийся Митрич.
– Поздравляю, – степенно начал он. – Пей, брат, ночью зябко.
– Не люблю я это дело, Митрич. Да и, если честно, не понимаю, зачем пить водку перед охотой, да еще в таком количестве.
– Не скажи, – не согласился дед. – Давняя традиция. На Руси иначе нельзя, – он с улыбкой осмотрел гостей и утвердительно добавил: – До утра, как я мыслю, вконец протрезвеют – мужики они крепкие. А ты и впрямь прежде никогда не стрелял?
– Отчего же? Пострелять, слава богу, за двадцать лет службы довелось изрядно. Но все больше по мишеням.
– Ну, тогда проще. Гусь-то, всяко, крупней твоей мишени будет.
– Как сказать, – усомнился Андрей и уточнил: – А стреляют по сидящим или по летящим гусям?
– Здеся они все пролетные, – со знанием дела уточнил старик. – Бей влет, только подпусти метров на тридцать, а то дробь его перо не возьмет, оно у гуся точно броня у танка.
– А как же в небе определить эти тридцать метров? – удивился новичок. Он даже к мелочам подходил с научной точки зрения.
– Как глаза его увидишь, так и пали. Аккурат тридцать метров.
– Слушай, Митрич, а что за ружье мне дали? – Андрей протянул бывалому охотнику свое оружие. – Я смотрю у всех по два ствола, а здесь только один, да и тот дырявый. Меня случаем не разыгрывают?
Дед придирчиво осмотрел ружье и возвратил его владельцу.
– Ружье настоящее, правда, сильно старое. Но дырки не сквозные, так что страху нет: можешь стрелять.