– Бюрократы! Где я возьму печать? – бросил трубку командир и обратился к стоящему рядом лейтенанту. – Симаков, печать и угловой штамп заказал?
– Так точно, товарищ полковник!
– И где они?
– Фельдъегерь уже везет. Вон же он, – лейтенант кивнул за окно.
Зубов обернулся. Старшина, сунув пакет под ватник, заигрывал с девушкой-маляром, пытаясь помочь поднести ей тяжелые ведра с краской. Полковник выглянул в форточку и позвал его. От неожиданности служивый оступился, вылил краску себе на сапоги и в таком виде предстал перед командиром.
– Посылку привез? – хмуро поинтересовался полковник.
– Так точно! – фельдъегерь протянул обшитую тканью небольшую коробочку, опечатанную пятью сургучными печатями.
Зубов расплылся в улыбке и распорядился пригласить начальника штаба. Видя бандероль, подполковник Глазов обрадовался: «Пришла-таки? А то заждались!» Он потер ладони и знаком приказал Симакову разворачивать. «Наконец-то закончится вся наша неразбериха», – облегченно вздохнул командир. Офицеры с нетерпением следили за движением рук лейтенанта. Зубов нервно подгонял. «Готово!» – Симаков протянул коробочку и радостно просвистел туш. Полковник быстро открыл ее и замер в недоумении. Все склонились над посылкой и оторопели: в бандероли вместо печати лежала… склянка с надписью «ЯД». Лейтенант в недоумении достал предписание и стал зачитывать вслух: «Яд предназначен для борьбы с грызунами… надлежит хранить в отдельном сейфе в специально оборудованной комнате…» «Твою мать!» – не сдержался Зубов и сплюнул. Симаков опустил глаза, едва сдерживая смех. Начальник штаба быстро перевел взгляд в потолок. Командир в сердцах рубанул кулаком по столу:
– Даже такую дребедень следует хранить в сейфе! – возмутился он, бросая склянку в ящик стола. – Так пришлите же мне сейф!
Дверь вагончика отворилась, вбежал капитан Носов.
– Товарищ полковник! – с порога закричал он. – В части ЧП!
– Что еще?
– При расчистке снега на плацу обнаружены насекомые.
– Какие такие насекомые?
– Неизвестного происхождения. В огромном количестве!
– И что ты, как начальник химслужбы, думаешь?
– Нельзя исключить, что это биологическое оружие!
– Ты говори, да не заговаривайся! Только этого нам не хватало! Начальников служб и командиров подразделений ко мне!
Спустя несколько минут в вагончике собралась офицеры. Они переговаривались шепотом, уточняя друг у друга, что произошло. С первыми же словами Зубова, прозвучавшими грозовым раскатом, установилась тишина. Носов вздохнул и со значением сообщил, что в части обнаружено биологическое оружие.
– Ты выбирай выражения! – потребовал от него полковник. – Выводы делать рано. Доложите толком, что вы там обнаружили.
– На плацу части замечено множество непонятных насекомых.
– Откуда они зимой-то? – послышалась чья-то реплика.
Командир обвел взглядом присутствующих и строго добавил:
– Ближе к делу! У кого какие соображения?
– Может быть, с целью диверсии выведен специальный морозоустойчивый вид? – осторожно предположил медик.
Зубов бросил в его сторону недовольный взгляд, капитан осекся.
– Ваши предложения? – он поочередно посмотрел на офицеров.
– Срочно доложить в округ! – потребовал особист. – Думаю…
– Думать буду я! И решение принимать тоже! – перебил его полковник. – А ты, Чернов, подумай, как эта хренотень оказалась на территории режимной части, за безопасность которой отвечаешь в том числе и ты! – отрезал он и снова посмотрел на начальника медицинской службы. – Как вы думаете, прививки потребуются?
Капитан вздрогнул, встал и растерянно пожал плечами:
– Пока трудно сказать. Надо выяснить, что это за насекомые…
– Надо объявить в части химическую тревогу, – предложил Носов.
Все стали шумно переговариваться. Командир напрягся.
– Товарищи, только без паники, – взял слово замполит. – Даже если это диверсия, соблюдайте спокойствие.
Зубов посмотрел на него и криво усмехнулся:
– Да погоди ты со своими выводами – не сей панику.
– Враг не дремлет! – многозначительно добавил майор.
– И мы тоже!.. Думайте! – потребовал Зубов.
Чуть поразмыслив, Носов внес предложение отправить насекомых в город на лабораторный анализ. Полковник облегченно вздохнул и поддержал инициативу капитана.
– А кто будет брать пробы? – робко поинтересовался тот.
– Я не понял, может, ты мне это предлагаешь сделать?! – выразительно посмотрел на начальника химслужбы командир.
Подчиненный с полувзгляда все понял и спешно удалился. Зубов перевел взгляд на начальника штаба и приказал: «Отдайте распоряжение, чтобы были приняты меры предосторожности! Всем надеть средства индивидуальной защиты! Оцепить зараженный участок! Докладывать обстановку каждые полчаса! Все свободны!»
Через несколько минут в части было объявлено казарменное положение. Весь личный состав надел противогазы. В напряженном ожидании командир провел ночь на рабочем месте, без сна и отдыха. Стоило ему забыться, как перед глазами всплывала хитрая физиономия Чернова. Со зловещей улыбкой он грозил полковнику пальцем и многозначительно тянулся к телефону. На смену особисту появлялся некий московский генерал. Он гневно стучал кулаком по столу и пугал трибуналом. Полковник начинал оправдываться и в тревоге просыпался. Смахнув холодный пот, он хватал телефонную трубку и уточнял, есть ли новости. Дежурный по части монотонно докладывал, что результатов пока нет.
Рано утром весь комсостав части прибыл в кабинет Зубова в противогазах. Он и сам, было, натянул свой, но махнул рукой и нервно отшвырнул «хобот» в сторону. Ожидая возвращения начальника химической службы, сидели в напряженной тишине. Командир молчал, время от времени поглядывая на часы. Постепенно вид пропотевших в средствах защиты подчиненных стал наводить на него уныние. Наконец, дверь распахнулась. Стремительно вбежал торжествующий Носов и, ни с кем не здороваясь, прямо с порога радостно доложил:
– Это – обыкновенные комары, товарищ полковник!
– Комары? – удивился Зубов. – А каким ветром их надуло зимой?
– В лаборатории тоже не могут объяснить, почему их вегетационный период проходит так рано и, главное, – в таком странном месте. Но угрозы для личного состава они не представляют.
Офицеры облегченно вздохнули и разом стащили противогазы. «Все свободны. По рабочим местам», – распорядился командир.
Вскоре весна окончательно вступила в свои права, и тайгу населили целые полчища комаров. «Зря тогда эту нечисть не истребили», – сочувствовал опухшему от их укусов Носову командир.
В водовороте многочисленных дел Байчадзе нередко забывал об отдыхе. Только работа с документами отнимала не один час, не говоря уже об инспектировании объектов и многочисленных совещаниях, которые сменялись приемами по личным вопросам и разборами чрезвычайных ситуаций.
…Часы в кабинете Байчадзе показывали 7.50. Адъютант начальника полигона Алексей Рогов взял стакан с остро оточенными карандашами, увесистую стопку бумаги, бесшумно отворил дверь в генеральский кабинет и тихо шагнул внутрь. Байчадзе работал с документами, не поднимая глаз. Капитан ловкими движениями бесшумно разложил на длинном столе карандаши, бумагу, поправил стулья и шторы, закрыл окно и неслышно удалился.
В приемной было многолюдно. Командиры частей приглаживали волосы, здоровались друг с другом за руку, протягивали адъютанту папки, акцентируя внимание на самых важных документах, и шепотом переговаривались, незаметно поглядывая на циферблат настенных часов. Царила обычная предсовещательная суета.
– Как твои отстрелялись? – поинтересовался Зубов у Надеждина.
– Без происшествий, – улыбнулся тот. – А что твой старт?
– Растет как на дрожжах. Надеюсь, совещание без разборок?