Маша украдкой наблюдала за ним. Матвеев стал солиднее, элегантнее, поправился, но это только придавало ему особый шарм и лоск. Жена внимательно следила за сменой его настроения, заинтересованно слушала комментарии, давая возможность побыть наедине со своим прошлым.
Когда Маша привела гостей в кабинет Тополевского, Андрей хлопотал в дальней комнатке. Заметив попытку Маши улизнуть, он попросил ее задержаться и прокомментировать кадры на экране видеодвойки. Пока она общалась с гостями, Матвеев присоединился к Андрею.
– Василич, кабинет не хуже столичного офиса! – восторженно оценил он. – Смотри ты, в такой глуши сумели раскрутиться.
– Так ведь не дислокация важна, а голова на плечах, – добродушно улыбнулся полковник, протягивая нож. – Порежь-ка лимон, господин банкир. Или кто ты у нас?
– Просто деловой человек.
После просмотра фильма в дальнюю комнату заглянула Маша.
– Не знала о потайной двери, – призналась она.
– Потому что камин не был нарисован, – пошутил Андрей. – Вот только золотого ключика для нее нет.
– Главное, что нет Карабаса-Барабаса, – журналистка закатала рукава. – Давайте-ка хозяйством займусь я, а вы пообщайтесь
– Спасибо, все готово, – улыбнулся Андрей. – Прошу всех к столу!
Гости шумно расселись. Мужчины галантно ухаживали за своими дамами. Маша почувствовала себя неловко. Видя это, Андрей наполнил ее тарелку и поднял рюмку.
– Друзья, хочу поприветствовать вас на земле космодрома и поблагодарить ваших очаровательных жен за то, что не побоялись поехать за своими любимыми в такую даль.
– Декабристки вы наши, – шутливо вставил Александр.
– За милых дам! – Андрей встал.
В суматохе встречных тостов Маша вновь хотела выскользнуть.
– Марья Андреевна, – окликнул ее Тополевский, – вам не нравится наша компания?
– Напротив, не хочу вас смущать.
Андрей усадил ее обратно. Застолье продолжилось. Перед чаепитием Матвеев и Тополевский вышли в приемную на перекур.
– Мне показалось… – деликатно начал Виктор.
– Тебе не показалось.
– А она хоть в курсе?
– Думаю, нет. Мы только тесно сотрудничаем. А как у тебя?
– Не жалуюсь, – гость обернулся и с нежностью посмотрел на супругу. Та улыбнулась и послала ему воздушный поцелуй. – У меня теперь белая полоса. Эта женщина вселила в меня надежду.
– Вижу, – улыбнулся Андрей. – У нее славный взгляд.
– Вика на редкость порядочный человечек. И специалист, каких в Москве единицы. А хозяйка! – он закатил глаза. – И с Антоном ладит.
– Комсомолка, студентка, спортсменка и…
– …просто красавица, – рассмеялись оба.
– А работа? – поинтересовался Тополевский.
– Тьфу-тьфу – все путем. Там мы и познакомились.
– Значит, прочно стоишь на ногах.
– Не жалуюсь. А как тут наши?
– Выживают, – с горьким сожалением ответил полковник.
– Мы это почувствовали в магазине, – присоединился к разговору появившийся Александр. – А сколько же получают ваши работники?
– Боюсь, немногим больше стоимости одной вашей сигары.
– Не может быть! – ощутив неловкость, гость спрятал ее.
В приемную заглянула Оксана и достала из папки газеты.
– Ого, какие у вас гости, – почтальонша игриво покосилась на Матвеева, улыбнулась удаляющемуся Александру, намереваясь проскользнуть в кабинет вместе с ним. – Не помешаю?
Тополевский перегородил ей дорогу и забрал прессу: «В другой раз». Оксана краем глаза успела заглянуть внутрь. Видя рядом с роскошными дамами Машу, она опешила, но вида не подала.
– Все ясно, – нахмурилась дама, но кокетливо заметила. – Андрей Васильевич, мне кажется, в приемной не хватает зеркала!
– Насколько я помню, оно теперь украшает ваш дом.
Оксана довольно улыбнулась, нехотя попрощалась и вышла. Матвеев прикрыл за ней дверь и с удивлением посмотрел на Андрея.
– Не понял?
– Это наш почтальон.
– Это я как раз понял. Зеркало тут причем?
– Пришлось подарить вместе с сервизом.
– Что-то я не улавливаю, в каких вы отношениях.
– Здороваемся, не более того. Оксана как-то принесла газеты и объявила, что у нее день рождения. Я дежурно извинился, что нет, мол, подарка. И тут как на грех мне принесли простенький сервиз – я просил купить по случаю для кабинета. Дама увидела его и горько вздохнула, что дома разбилась вся посуда. Вот я и отдал. А она возьми, да и похвали мое зеркало. Оказалось, в ее доме отсутствует и этот предмет обихода. Пришлось преподнести в дар несчастной женщине еще и зеркало, – признался Андрей. – Ты же меня знаешь.
– Знаю, – согласился тот. – Одно «но» – эта дама не производит впечатления несчастной.
– А разве на счастливую похожа? Просто хорохорится.
Утром Маша повезла гостей в часть запуска. Глядя на ракету, они были ошеломлены ее величием. Матвеев с ностальгией прошелся по местам, где провел годы молодости.
За пуском они наблюдали с НП. Когда включились двигатели ракеты, у Виктора комок подступил к горлу – десятки раз он провожал в космос посланниц землян, но всегда, прощаясь с ними, испытывал какой-то необъяснимый трепет. Москвичи прослезились. Забыв о холоде и пронизывающем ветре, они обнимались, ликовали и восторженно махали вслед удаляющейся ракете.
– Бог мой, – бросился к Матвееву Александр. – Как это здорово! Несмотря на всеобщий развал, они еще летают! А на людей, которые их пускают, молиться надо! Может, угостить их всех шампанским? – предложил он от всего сердца. – Тут есть магазин?
– Идея с шампанским – не самая лучшая, – раздался позади них усталый голос Тополевского. – Можете ненароком обидеть людей. Сегодня нашим офицерам порой не на что хлеба купить. А наших премий, к сожалению, на всех не хватает.
– А нам-то можно отметить удачный пуск? – Виктор оглянулся.
– Не здесь. Выедите за пределы части – и на здоровье. Ну, до новых встреч. У меня, к сожалению, дела на другом старте. Марья Андреевна, надеюсь, не оставите без внимания наших гостей?
Маша кивнула. Немного отъехав, компания вышла из машины и разлила по стаканчикам коньяк.
– За чернорабочих космоса, – голос Виктора дрогнул, глаза заблестели. – Низкий поклон им!
– Ура! – поддержали его друзья.
Вечером Маша проводила москвичей на вокзал. Подарив каждой семье по банке отборных белых грибов, чем привела их в неописуемый восторг, она вручила гостям внушительную коробку. «Думаю, вам не хватает лишь птичьего молока», – улыбнулась журналистка. Вика сняла крышку. На шоколадной глазури значилось: «Вы покорили вчетвером российский славный космодром».
– Спасибо вам, Маша, за внимание и заботу. Но долг платежом красен. Андрей Васильевич сказал, что на днях вы с сыном будете в Москве. Милости просим в гости, – пригласила она.
– Антон тоже будет рад увидеть Мишу, – поддержал Матвеев.
– Я на учебу еду, не знаю, как получится со временем.
– Приглашение в силе в любое время!
Тополевский не бросал слов на ветер. Как и обещал, он решил вопрос с командировкой Маши. Двумя днями позже она с сыном села в поезд. «Ура! Каникулы в Москве!» – прыгал от радости Миша.
Гостиница Политехнического музея располагалась в его внутреннем дворике. Заведующая, добрейшая дама почтенного возраста, поблагодарив Машу за грибы и варенье, выделила им отдельную комнатку, где кроме кровати был и небольшой топчан для ребенка. Путешественники перекусили и отправились на экскурсию по городу.
Утром Маша получила разрешения на пребывание сына в залах музея, а сама села за парту и тщательно конспектировала все, чему учили методисты. Не боясь прослыть невежей, она задавала вопросов больше кого бы то ни было. Коллеги улыбались ее наивности и давали дельные советы – все они были дипломированными музейными работниками. После пяти часов лекций полагался перерыв, за ним следовала обширная экскурсионная программа. Вечером мать с сыном падали с ног от усталости и до хрипоты делились впечатлениями. К концу недели эмоции их зашкаливали, но желание познавать новое не иссякало.