Кристиан смотрит на своего отца с холодным прищуром, и мне делается не по себе. Черт… Он и впрямь псих.
Разговор возобновляется, Миа и Кейт поднимаются и начинают убирать со стола.
— Я определенно предпочитаю колбасу, — объявляет Элиот.
Я смотрю на побелевшие костяшки пальцев. Дело дрянь. Надеюсь, мистер и миссис Грей не считают меня какой-то вымогательницей. Кристиан наклоняется и берет мои руки в свои.
— Перестань.
Откуда ему знать, о чем я думаю?
— Не обращай внимания на отца, — говорит он тихо, чтобы слышала только я одна. — Он не в духе из-за Элены. Целили в меня. Матери следовало бы помалкивать.
Я знаю, что Кристиан еще не отошел после «разговора» с Карриком и Эленой прошлым вечером.
— Он прав. Ты очень богат, а я не принесу в семью ничего, кроме выплат по студенческому кредиту.
— Анастейша, если уйдешь, можешь забрать все, — говорит он, глядя на меня уныло. — Однажды ты уже уходила. Я знаю, каково это.
Ни черта себе!
— Тогда было совсем другое, — шепчу я, тронутая его искренностью. — Но, может быть, ты захочешь уйти. — Меня едва не тошнит от этой мысли.
Он фыркает и качает головой.
— Кристиан, ты же знаешь, я могу сделать что-нибудь… сглупить… и ты… — Я снова опускаю голову и смотрю на сцепленные пальцы. Меня пронзает боль, и предложение остается незаконченным. Потерять Кристиана… черт.
— Перестань. Прекрати немедленно. Вопрос закрыт. Мы больше не обсуждаем это. Никакого брачного контракта не будет. Ни сейчас, ни когда-либо. — Он выразительно смотрит на меня, потом переводит взгляд на Грейс. — Мама, мы можем провести свадьбу здесь?
Больше он об этом не заговаривал и при каждой возможности старался укрепить меня в мысли, что его состояние и мое тоже. Я с ужасом вспоминаю тот сумасшедший тур шоппинга, в который Кристиан отправил нас с Кэролайн Эктон, его личным шоппером из «Нейман Маркус», перед медовым месяцем. Лишь бикини обошлось в пятьсот сорок долларов. Да, конечно, красивое и все такое, но разве не безумие тратить бешеные деньги на четыре треугольных клочка ткани?
— Ты привыкнешь. — Голос Кристиана вторгается в мои мысли. Он возвращается за стол.
— Привыкну к чему?
— К деньгам. — Мой муж закатывает глаза.
Ну, может быть, со временем. Я пододвигаю ему блюдо с соленым миндалем и кешью.
— Ваши орешки, сэр, — с невозмутимым видом сообщаю я, пытаясь привнести в наш разговор немного юмора и развеять мрачные тучи, собравшиеся над головой после моей оплошности с бикини.
— Мои орешки теперь и ваши. — Кристиан усмехается и берет миндаль. Шутка удалась, и его глаза блестят от удовольствия. Он облизывает губы. — Выпей, и пойдем в спальню.
Что?
— Пей. — Глаза его темнеют.
Ох, этот взгляд вполне мог бы вызвать глобальное потепление. Не сводя с мужа глаз, я беру стакан и выпиваю все, до донышка. Кристиан наблюдает за мной с открытым ртом и похотливой ухмылкой, потом встает и склоняется надо мной.
— Я намерен показать тебе кое-что. Для примера. Идем. Не писай, — добавляет он шепотом.
Не писай? Как грубо. Мое подсознание с тревогой отрывается от книги — «Полное собрание сочинений Чарльза Диккенса, том 1».
— Это не то, что ты думаешь. — Кристиан усмехается. Он такой сексуальный, такой веселый. Устоять невозможно.
— Ладно. — Я подаю ему руку, просто потому, что могла бы доверить саму жизнь. Что он придумал? Сердце уже колотится в предвкушении чего-то необычного.
Кристиан ведет меня через палубу, через роскошно обставленный салон, по узкому коридору, через столовую и, наконец, вниз по ступенькам в главную каюту. Здесь уже все прибрано, постель застелена. Симпатичная комната. Два иллюминатора, по оба борта, темная мебель орехового дерева, кремовые стены, в отделке преобладают два цвета — золотистый и красный.
Кристиан выпускает мою руку, стаскивает через голову и кидает на стул футболку. Сбрасывает шлепанцы. Одним движением освобождается от шортов и трусов. Ну и ну. Мне, наверно, никогда не надоест смотреть на него обнаженного. Абсолютно роскошный и весь мой. Кожа как будто светится — он тоже загорел, волосы отросли и свисают на лоб. Как же мне повезло, как повезло!
Он поднимает руку, берет меня за подбородок, оттягивает немного, чтобы я перестала терзать нижнюю губу, и проводит по ней большим пальцем.
— Так-то лучше. — Кристиан поворачивается, идет к внушительному шкафу, где хранится вся его одежда, и достает из нижнего ящика две пары наручников и повязку.
Наручники! Ими мы еще не пользовались. Я нервно оглядываюсь на кровать. И к чему он собирается их приковывать? Кристиан пристально смотрит на меня темными, лучистыми глазами.