— Кто… — сонно промямлил он.
— Хосе, это Ана.
— Ана? Ты хоть представляешь себе, сколько сейчас времени? — сварливо пробормотал Хосе.
Твою мать — часовые пояса.
— Прости.
— Где ты? Ты в порядке? — теперь он был взволнован.
— Я в Каннах, на юге Франции, и у меня все хорошо.
— Юг Франции, да? Ты в одном из шикарных отелей?
— Эм… нет. Мы остановились на яхте.
— Яхте?
— Большой яхте, — вздохнув, добавила я.
— Ну, конечно, — с сарказмом ответил он. Дерьмо… Мне не нужно было все это прямо сейчас.
— Хосе, мне нужен твой совет.
— Мой совет? — ошеломленно переспросил он. — Конечно, — ответил он и на сей раз более дружелюбно.
Я изложила ему свой план.
Два часа спустя, Тэйлор помог мне выйти на палубу из катера. Гастон помогал Луи с водным мотоциклом. Кристиана не было на палубе, и я направилась в нашу каюту, чтобы завернуть его подарок, чувствуя детский восторг.
— Тебя долго не было, — напугал меня Кристиан, как только я наклеила последний кусочек скотча. Я повернулась, чтобы увидеть его, стоящего в дверях каюты и пристально смотрящего на меня. Твою мать, у меня все еще были неприятности из-за Jet Ski? Или это из-за пожара в его офисе?
— В офисе все под контролем? — спросила я насторожено.
— Более или менее, — выдохнул он, и раздраженность мелькнула на его лице.
— Я кое-что купила, — пробормотала я, надеясь поднять его настроение, и молясь про себя, чтобы его раздражение было направлено не на меня. Он тепло улыбнулся, и я знала, что у нас все хорошо.
— Что ты купила?
— Это, — я подняла ногу и поставила ее на кровать, демонстрируя ему свой браслет на лодыжке.
— Очень мило, — ответил он. Он подошел ко мне и коснулся крошечных колокольчиков, которые тут же зазвенели вокруг моей ноги. Он снова нахмурился из-за следов, оставленных наручниками, и провел пальцем по отметине, посылая мурашки по моей ноге.
— И это, — я протянула ему коробку, надеясь отвлечь его.
— Мне? — удивленно спросил он. Я застенчиво кивнула. Он взял коробку и аккуратно встряхнул ее, пытаясь угадать содержимое. Он по-мальчишески усмехнулся мне ослепительной улыбкой и сел рядом на кровать. Наклонившись, он взял меня за подбородок и поцеловал в губы.
— Спасибо, — прошептал он.
— Ты еще даже не открыл.
— Я полюблю это, что бы это ни было, — он посмотрел на меня, его изумрудный взгляд пылал. — Я не часто получаю подарки.
— Очень трудно покупать тебе вещи. У тебя все есть.
— У меня есть ты.
— Да, у тебя есть я, — усмехнулась я, немного покраснев. Ох, еще как, Кристиан.
Он быстро разделался с упаковочной бумагой.
— Никон! — озадаченно посмотрел он на меня.
— Я знаю, что у тебя есть компактная цифровая камера, но эта для… эмм… портретов и тому подобное. Она идет с двумя линзами.
Он прищурился, все еще не понимая.
— Сегодня в галерее тебе понравились фотографии Флоренс Д’Элль. И я вспомнила, о чем ты говорил в Лувре. И конечно, были еще другие фотографии… — я сглотнула, пытаясь изо всех сил не вспоминать те фотографии, которые я нашла в его вещах.
Он перестал дышать, его глаза широко распахнулись, как только до него дошел смысл моих слов, и я поспешно продолжила, прежде чем окончательно потеряла свое самообладание.
— Я подумала, тебе могло бы, эмм… понравиться фотографировать… меня.
Глава 5
— Она намного меньше, чем я ожидала, — пробормотала я Кристиану, понизив голос. Он усмехнулся надо мной.
— Она напоминает мне тебя.
Я снова пристально посмотрела на Мону Лизу, и, хотя она находилась под бронированным стеклом, могла разглядеть ее пресловутую улыбку.
— Моей ухмылкой? — я взглянула на Кристиана, усмехаясь в его сверкающие озорством изумрудные глаза.
— Может быть, — подразнил он.
— Она напоминает мне всех твоих Мадонн.
Он замер на мгновенье, его невероятно длинные темные ресницы от удивления затрепетали.
— Да, полагаю, сходство есть, — сурово ответил он. Он прошелся рукой по волосам, на сей раз задумчиво смотря на шедевр Леонардо да Винчи. В Лувре было довольно многолюдно, любопытные туристы и ценители искусства боролись за возможность увидеть поближе знаменитый портрет.
— Пойдем дальше? — спросил он, успешно меняя тему. Он взял меня под руку, не оставляя мне выбора, кроме как идти за ним по Grande Gallerie к выходу из крыла Денон.
~
— Что такое с мужчинами, что они постоянно изображают обнаженных женщин? — пробормотала я, а затем осознала, что эти слова нежелательно вылетели из моих уст. Мы оба, я и Кристиан, любовались Венерой Милосской, которая стояла и беспристрастно глядела куда-то вдаль сквозь окно галереи, выходящей на Сену, туда, где Тэйлор ждал нас, выглядя очень смущенным. Кристиан стоял позади меня, его рука едва заметно ласкала мое плечо.
— Обнаженные женские формы? Мы все любим любоваться ими, миссис Грей, — прошептал он низким голосом. — Все мы можем оценить женские формы, будь они из мрамора, масла, атласа или на пленке, — вкрадчиво пробормотал он.
На пленке… О, нет. Нежелательные воспоминания о фотографиях всплыли у меня в голове.
— Мне нравится любоваться и оценивать твои прекрасные формы, — тихо прошептал он возле моего уха, отвлекая меня от угрюмых мыслей. Он притянул меня рукой, крепко прижимая спиной к своей груди. — Я с нетерпением жду момента, чтобы полюбоваться и оценить кое-что позже, — он слегка прикусил мочку моего уха, вызывая мой стон, в то время как статуя Афродиты продолжала смотреть пассивно, нейтрально… лишенная рук.
— Фотографировать… Тебя? — выдохнул он, пристально смотря на меня и игнорируя коробку на своих коленях.
Я настороженно кивнула, безуспешно пытаясь оценить его реакцию. Наконец он взглянул вниз на коробку, его палец очертил название камеры на лицевой стороне с очарованным благоговением.
О чем он думает? Ох, это была не так реакция, которую я ожидала… Мисс Подсознание посмотрела на меня, словно я была каким-то немым ручным деревенским животным, упрекая меня в том, что Кристиан никогда не реагирует так, как я ожидаю. Он вновь поднял на меня свои глаза, его взгляд был наполнен… болью?
Дерьмо… что теперь?
— Почему ты думаешь, что я этого хочу? — ошеломленно спросил он.
Нет, нет, нет! Ты сказал, что любишь это…
— Разве не так? — спросила я, отказываясь соглашаться с мисс Подсознание, которая продолжала невнятно бормотать о том, почему кто-то вообще хотел иметь мои эротические фотки. Кристиан сглотнул и пробежался рукой по волосам, выглядя очень потерянным. Он сделал глубокий вдох.
— Для меня те фотографии всегда являлись страховым полисом, Ана. Я знаю, что слишком долго относился к женщинам как к вещам, — произнес он и неловко замолчал.
Что? Твою мать… Куда он клонит?
— И ты думаешь, сделав мои фотографии… э-м-м, ты отнесешься ко мне так же, как к ним? Ох… — пробормотала я. Весь воздух покинул мое тело, и кровь отхлынула от лица.
Он прикрыл рукой глаза.
— Я так растерян, — прошептал Кристиан. Когда он убрал руку, его глаза были широко открыты и наполнены какой-то болезненной эмоцией.
Дерьмо. Что причинило ему боль? Я? Мои вопросы, заданные ранее о его родной матери? Пожар в его офисе?
— Почему ты говоришь так? — прошептала я, паника сдавила мое горло. Я думала, он будет рад… Я думала, мы будем счастливы… Я думала, что сделаю его счастливым. Я не хотела причинять ему боль. Ведь так? Моя голова раскалывалась. Что привело к таким радикальным изменениям? Он не видел Баннера почти три недели… может, поэтому? И в такой редкий момент исключительной глубины и ясности я поняла — дело было в пожаре, Эхо Рэй, Jet Ski… Он был напуган, он был напуган мной и видом этих отметин на моей коже, которые будут заметны и по возвращении домой. Он весь день волновался из-за этого, сбитый с толку тем, что не привык чувствовать дискомфорт, причиняя боль другим… От этой мысли по моей коже пробежали мурашки.