ободиться. - Помогите! А-а-а!!! - Тише, мыши. Кот на крыше, - с этими словами Тимур появился в поле зрения испуганного Линя. Парень с удивлением узнал того самого полицейского, которого несколько месяцев назад учил видеть очевидное весьма своеобразным способом, и опешил: - Ты?.. - других слов у него не находилось. - Я, - Тимур неторопливо подошел к столу и присел на его край, пронзительно глядя своему обидчику прямо в глаза. От страха Линь сжался настолько, насколько это было вообще возможно, потому что Тимур выглядел действительно устрашающе: серые джинсы в искусственном свете казались почти черными, черная майка и черные браслеты на обнаженных запястьях, черные взлохмаченные волосы - все это дышало опасностью и неприкрытой угрозой. Приняв непринужденную позу, Тимур, играючи, вскинул на плечо тяжелый с виду топор. - Мстить будешь, - прошипел сквозь зубы Линь, глядя исподлобья на опасное орудие. - Буду, - подтвердил Тимур. - Видишь ли... Твои необдуманные действия теперь доставляют мне массу хлопот, - он указал на искусственный глаз. - Вот за этим требуется тщательный ежедневный уход, что не доставляет мне ни малейшего удовольствия. Ты и твоя компания охренели от вседозволенности и обнаглели от безнаказанности. Я исправлю это с помощью моего нового друга, - он помахал перед носом у Линя остро наточенным топором. - Линь, приятно познакомиться, «Витязь». Линь разразился матерной бранью. - Ну вот... - разочарованно протянул Тимур. - Началось. Погоди, еще рано кричать. Мы сыграем, но правила мои. - Тебя посадят!!! - что было силы заорал Линь. - Люди!!! Помогите!!! Тимур отделился от стола и прошелся по кухне в поисках чего-нибудь похожего на кляп. На глаза попалось небольшое грязное полотенце, которое он поспешно скомкал и заткнул им голосящего парня. - «Я и суд, я и следствие... присужу тебя к смерти я. Тут тебе и капут», - ответил Тимур словами из известной сказки, доставая из кармана колоду карт для игры в покер. Еще раз пройдя по кухне в поисках недостающего предмета, Тимур взял большую разделочную доску и положил ее на стол рядом с карточной колодой. - Ты знаешь ноты? - задал он неожиданный вопрос, внимательно глядя на собеседника. Линь отрицательно завертел головой. - Я тоже не знаю. Изучим эту грамоту вместе. Я буду играть на фортепиано. Твои пальцы - мои клавиши, мои карты - твои ноты. Только теперь Линь осознал, что Тимур так просто его не отпустит. В своей жизни Линь признавал только закон силы: кто сильнее, тот и прав. И в данном случае он проигрывал своему противнику. Тимур не сводил с Линя пронзительного взгляда. За несколько недель он узнал о нем многое: и то, что жил парень в неблагополучной семье, распространял наркотики в соседней школе, то, что Линь вел абсолютно аморальный образ жизни, развращая и ломая все, что поддается его влиянию и встречается на пути. За два года работы участковым, Тимур повидал много подобных личностей, но так тесно познакомился с одной из них впервые. Тимур иногда жалел о том, что суд Линча вне закона. Ведь очень часто правосудие глухо и слепо к обиженным и оскорбленным. Порой, зло можно наказать только опустившись на один уровень с ним. Главное - потом суметь подняться. Быстрым движением Тимур вытащил кляп изо рта Линя, тот прерывисто задышал и закашлялся. - Хочу задать один вопрос и услышать правдивый ответ, - как-то задумчиво произнес Тимур. - Тебе нравилось калечить собак, как рассказывал твой друг? Линь вперил полный ненависти взгляд в здоровый глаз Тимура и заорал что было силы: - Нет!!! За стеной послышалось движение, но на кухню никто не зашел. Лицо Тимура передернулось, и относительно спокойное выражение сменилось гримасой презрения. Он брезгливо затолкал полотенце в лживую глотку и, взяв в руки колоду карт, поспешно перетасовал ее. - Я бы предложил тебе снять, но ведь ты не сможешь, - Тимур взял верхнюю карту, словно экзаменационный билет, и показал ее Линю. Двойка бубен. Урок музыки начался. Тимур принялся отвязывать левую руку Линя, никак не реагируя на его сопротивление. Когда ему, наконец, это удалось, быстрым движением он опустил кисть с растопыренными от страха пальцами на разделочную доску и без лишних слов ударил острым топором, одним ударом отсекая мизинец и безымянный палец. Линь дернулся и издал звук настолько громкий, насколько был способен его искалеченный организм. Вид крови нимало не смутил Тимура, напротив, раззадорил его еще больше. И если раньше убийство человека казалось ему чем-то ужасным и недопустимым, то теперь он думал совсем по-другому. Внутренний голос подсказывал ему не останавливаться и действовать дальше. Страдая от дикой боли, Линь умудрился выдернуть окровавленную руку из цепкой хватки своего палача. Он рванул с такой силой, что покачнулся на стуле и рухнул вместе с ним на пол. - Это ты зря, - Тимур не бросился первым делом поднимать свою жертву. Не торопясь, он снял следующую карту. - Десятка пик, - с недовольством произнес он. - Вот незадача. У нас уже клавиш не хватит для хорошей партии, значит соната тоски получится так себе. Ну что ж, давай побыстрее завершим наш маленький концерт, - Тимур вернул Линя в прежнее положение и снова плюхнул кровоточащую руку на разделочную доску. Злость и ненависть придавали Тимуру силу берсерка, и он уже было замахнулся топором для нанесения решительного удара - но страх смерти сильнее других эмоций, и Линю снова удалось ценой неимоверных усилий вытащить руку из железной хватки. И тут Тимур полностью потерял самообладание. Одним порывистым движением он затолкал кляп глубоко в горло Линю, настолько глубоко, что тот начал задыхаться. Таким образом, воспользовавшись абсолютной беспомощностью жертвы, Тимур довел дело до конца и точным ударом отсек многострадальную кисть. Не обращая ни малейшего внимания на хлынувшую из опасной раны кровь, на поверхностное дыхание и приглушенные стоны Линя, Тимур ухватился за спинку стула и потянул его к двери вместе с привязанным телом. Ножки стула издавали неприятный скрежет по дощатому полу, кровь рисовала кривую дорожку траектории движения, тихий стон глухо и сдавленно делал тщетные попытки нарушить ночное спокойствие. Тимур затащил бьющееся в агонии тело в кладовку и запер ее на засов.