Садились на лошадей: я — на своего спокойного коротенького Серого, Лиля — на черного горбоносого Жука. Перед восхождением оставляли лошадей у воды, закрутив веревку за камень покрупнее, и лезли вверх. В маршруте мы разговаривали как-то порывами: то я вдруг начну расписывать, допустим, охоту на архара и во время рассказа для вящей убедительности изображаю сцену в лицах, так что получается нечто вроде индейского ритуального танца; то она расскажет о том, как плакала, когда ей в школьном драмкружке не дали играть Марину Мнишек, и как она дома изображала сцену у фонтана перед своей бабушкой — назло всем…
Возвращаясь в лагерь в сумерках, мы напевали обрывок из какой-то альпинистской песенки:
Вечерами при свече, согнувшись в палатке, мы сортировали образцы и спорили о том, кто лучше пишет: Ремарк или Шолохов, или о том, найдут ли Атлантиду. Часто на сон грядущий играли в домино: я на пару с Пайшамбе против Лили и Памира. Еще мы читали единственную книгу «Улица Ангела». Я прочел начало раньше, потом мы разделили книжку пополам. Лиля стала читать начало, а я дочитывал вторую часть. Герои этой книги — жалкие обиженные человечки, и нам в этом великолепном горном просторе не верилось, что люди могут быть так унизительно несчастны.
Так проходили наши дни, и я позабыл, что Лиле надо будет уезжать. А приближалась пора похода на ледник!
Еще в школе, мальчишкой, я мечтал о походе на этот ледник. Отец всех наших горных ледников, сверкающая река изо льда. Я верил, что ледник ждет меня. И знаете, я и тогда еще мечтал пойти на этот ледник с верным другом, который у меня обязательно будет! Я представлял, как мы будем подниматься по голубому льду, прыгать через трещины, подавая друг другу руку. И там, в ледяном царстве, поднятом над миром, мы до конца проверим силу нашей дружбы… Мечта о леднике привела меня в геологический институт. Там я познакомился с отличными ребятами. У меня появился друг Сашка Табуретов, по прозвищу Саня-практик. Он был очень ловкий, мастер на все руки — занимался боксом, играл на пианино, показывал фокусы, в десять лет он собирался прочитать всего Ромена Роллана. Я здорово подружился с Сашкой, рассказал ему о своей мечте пойти на ледник и предложил пойти вместе со мной. Получив дипломы, мы вместе поехали на Памир. Нам повезло. Сашка скоро стал начальником партии, я — старшим геологом. Нашей партии поручили важнейшую работу — определить основу для геологической карты Памира, так называемую «легенду». Нам предстояло определить возраст и строение многих «нерешенных» районов. Одним из таких районов оказался и ледник Федченко. Район этот небольшой, но самый трудный и путаный. На «легенду» нам дали три года, и мы взялись за Памир. Мы бились с этими «белыми пятнами», пытаясь заставить «говорить» немые толщи. Мне достался Восточный Памир, дикая и мертвая высокогорная пустыня, жуткое место, которое мы окрестили «куском Луны». Сашка работал на западе, в пятистах километрах от меня…
Четыре года уже мы бьемся над «легендой», и все четыре года я мечтаю о походе на ледник Федченко. Там тоже одна из нераскрытых тайн нашей «легенды». Горы поддавались нам с трудом, и мы не успевали сделать карту к сроку. И Сашка, наш Саня-практик, вдруг предложил занести район ледника на карту без похода туда, потому что уже, мол, поздно. Я спросил его, что ему дороже: формальная сдача карты к сроку или настоящее знание? Форма или истина? Сашка отверг такую постановку вопроса.
Я предложил отсрочить сдачу «легенды», пока мы не изучим район ледника.
— Шут с ним, с ледником, — сказал Сашка. — Столкнем карту, а потом иди на свой ледник.
Я сказал, что дельцам не место на Памире.
Если бы Сашка в ответ заорал на меня! Нет, он вдруг с полным спокойствием сказал, что как начальник партии запрещает мне идти на ледник и что он сам нанесет этот район на карту, поскольку познакомился с с этим районом во время облета на самолете.
Я сказал:
— Поздравляю тебя с верхоглядством.
И пошел к нашему добрейшему Прохору Ивановичу и потребовал десять дней для похода на ледник. Я сказал, что меня ведет геологический долг. Но я не сказал, что еще меня ведет неистовая мечта моего детства — подняться по этой ледяной реке. Я верю, ледник ждет меня. Он ждет меня десять лет! И я не оставил мечту пройти по леднику с верным товарищем. Идти, прыгать через трещины, подавая друг другу руку… А теперь у меня появился новый друг, и притом девушка. Если бы мы могли пройти с Лилей эту дорогу! Но распоряжение геологоуправления предписывает мне освободить практикантку Лилю Артамонову от работы.