— Ты должен понять, Гермион, у нас не было другого выбора…
— О каком выборе ты говоришь, Вэй, если речь идёт о моей дочери?! Как ты мог отпустить её туда?!
— Мы должны были достать Сердце, — терпеливо объяснял дядя, — и Астори сама вызвалась пойти.
— Она ребёнок, брат, всего лишь ребёнок! Как ты можешь подвергать её такой опасности?! Я не допущу, чтобы моя дочь рисковала собой!
— Знаешь ли, — вспылил Вэй, — этот ребёнок уже один раз спас мир и, между прочим, от тебя!
Воцарилась мучительная тишина. Сквозь узкую щёлку Астори видела, как лицо отца побелело, а он сам схватился за волосы.
— Брат… — Вэй кинулся к Гермиону, — брат, прости, я… я не хотел!
— Нет, ты прав. — Бывший Лорд Ада тяжело опустился в кресло. — Это всё… моя вина… моя… вина…
Не в силах больше оставаться в стороне, Астори распахнула дверь и сделала несколько шагов. Братья синхронно подняли головы, и девочке подумалось, как же они всё-таки похожи. И внешне, и внутренне. Даже если сами не хотят это признавать.
— Астори! Солнышко, мы тебя разбудили? — вскочивший с кресла Гермион крепко обнял дочь.
— Нет, папа. Я сама. А вы… вы ссоритесь?
— Нет, конечно, нет, мы просто… просто громко разговаривали, вот и всё.
Астори склонила голову набок.
— Папа, я уже не маленькая и умею отличать громкий разговор от ссоры. Пожалуйста, не сердись, что я спустилась за Сердцем. Это… было необходимо.
Гермион прижал дочь к себе.
— Милая, я очень за тебя волнуюсь. Ты — всё, что у меня осталось. Я не могу потерять и тебя тоже… Во второй раз.
Астори взглянула в серые, полные боли глаза отца и внутренне сжалась. В этих глазах читалось всё. Гермион даже не просил. Он умолял. Умолял ненадолго остаться ребёнком, умолял просто побыть рядом ещё чуть-чуть, умолял хоть как-то облегчить груз вины за сорок проклятых лет в Аду. Отец не переживёт, если с ней что-то случится. Просто не переживёт.
У них больше никого не осталось в этом мире. Только они сами.
— П-папа… Папа, я…
Ложь во благо — не ложь.
— Я не буду собой рисковать, папа. Я… Я очень тебя люблю.
***
— Два короля… Что бы это могло значить… Два короля…
Декс захлопнул очередную тетрадку и отложил её в сторону. Сегодня была среда — самый насыщенный день недели для Мастеров. Рон пропадал на занятиях по скрипке и гитаре, Эд совершенствовал кулинарные навыки, Джей фехтовал, а Астори занималась кардалом. Декс тоже отправился на дополнительные уроки по математике.
Пока профессор Джемистр Орджерд разбирал десять решённых мальчиком задач, Мастер воздуха вызвался помочь с проверкой контрольных. Машинально ставя плюсы и минусы, Декс размышлял о загадке. Он чувствовал, что Сердце находится где-то недалеко, и подумал, что загадка может быть связана с Андерфилом или его окрестностями. Возможно, где-то рядом когда-то произошла встреча двух монархов. Нельзя было пропускать этот вариант. Любая мелочь могла стать решающей.
— Два короля… Короли, князья, лорды… Лорд Ада… Куда-то меня не туда занесло.
— Что ты там бормочешь, Декс, мой мальчик? — поднял седую голову Джемистр Орджерд.
— Ничего, профессор… Задача попалась заковыристая, размышляю.
— А, мысли вслух, — скрипуче рассмеялся старичок. — Ты так напоминаешь мне Кейсвина.
Декс замер, выронив из рук тетрадку. В голове зазвенело. Кейсвина? Его отца?
— Вы… Вы говорите о п-папе? Вы знали его? Он учился здесь?
— О, конечно. — Профессор Орджерд сплёл пальцы. — Я учил их обоих. Нона Рохт и Кейсвин Эникберт… Я всегда знал, что эта парочка пойдёт далеко.
Декс вскочил со стула. Его родители учились здесь? Тётя Вириния говорила, что мама уехала в дорогую школу и познакомилась там с отцом. Так значит, это был Андерфил?
— О, профессор… Я умоляю, расскажите о них… Я… Это очень важно!
Профессор кивнул, морщинистой рукой указывая на Дексу на стул.
— Садись, мой мальчик… Конечно, я расскажу. О таких гениальных людях, несомненно, есть, что сказать. Они были моими лучшими студентами. Воистину, наука много потеряла в тот день, когда Нона и Кейсвин погибли…
Декс поджал губы. О родителях он знал немного, в основном, то, что они сошли в могилу много лет назад. Возможно, профессор Орджерд смог бы рассказать больше. Или даже показать фотографии… Дексу просто хотелось понять, что за люди были его родители, чем жили и к чему стремились. Ему нужно было это узнать.
— Нона и Кейсвин… Они вместе решали задачи, которые я лично решить не мог. А их научные проекты… Ими восхищалась вся школа. У Ноны была усидчивость и изобретательность, у Кейсвина — фантастическая память и способность решать в уме самые сложные примеры. Они составляли идеальную пару. Просто… идеальную.
Декс сжал виски руками. Что он хотел услышать? Что хотел понять? Слова профессора били, как удары тока. Идеальные родители… Как жаль, что даже эта идеальность не смогла спасти их.
— Вы… Вы не знаете, как они погибли?
Профессор Орджерд снял очки и внимательно посмотрел на Декса.
— Нет. После выпуска я практически не общался с ними. Твои родители говорили о каком-то серьёзном проекте, но больше мне ничего не удалось узнать. Мне… жаль, мой мальчик.
— Вы не должны жалеть, вы не виноваты… — Декс поправил очки, унимая дрожь в голосе. Однажды он обязательно узнает, что стало с родителями. А пока… Он снова спасёт мир, и они будут гордиться своим сыном.
— Кейсвин и Нона так любили мастерить различные модели, — донёсся голос профессора. — О, а ещё они дни напролёт играли в тау-ро. Это была их любимая игра.
Разум будто озарила молния. Глаза Декса расширились, и он замер, боясь пошевелиться. Мысль, одна-единственная до смешного простая и правильная мысль запустила реакцию.
Ему вмиг всё стало ясно.
— Тау-ро… Чёрт возьми, тау-ро!..
Джемистр Орджерд изумлённо воззрился на студента.
— В чём дело, мой мальчик?
— Тау-ро… Спасибо, профессор! Большое спасибо!
Декс откинулся на спинку стула. Первая загадка разгадана.
***
Масторт тяжело опустился на подушки. Всё тело ломило, голова раскалывалась, ноги полностью онемели. Он едва ощущал теплившиеся где-то в глубине остатки энергии. Чёрт возьми. Такими темпами он долго не протянет.
Ассахир выкачивал из него энергию грубо и резко, рывками. Мастер терпел, сжав зубы. Выбора не было. По крайней мере, надо было раньше выбирать.
Татуировка на плече горела, напоминая о позорной клятве, когда-то заклеймившей Масторта предателем. И пусть те, кто мог помнить о его преступлении, были давно мертвы, их призраки не оставляли главу Грешной Тройки в покое. Он расплачивался за старые ошибки всю жизнь. Но для этого не хватило бы и вечности.
Теперь восставшая из мёртвых тень забирала у него жизненные и магические силы. Масторт едва дышал, не давая душе покинуть тело. То, что ждало его за пределами мира живых, было во сто крат хуже самой изощрённой пытки. Магия преступлений не прощает.
— Больше! — Стоявший у окна Ассахир поднял ладони. На концах полупрозрачных пальцев заплясали искорки тёмной, всеразрушающей энергии. Энергии, которая древнее силы Мастеров, древнее многих миров и вселенных. Силы первозданного хаоса.
Крошечной частичкой этой силы Ассахир когда-то наделил Масторта. Теперь бывший Лорд Ада требовал дар обратно.
— Мне нужно больше! — Демон в ярости обернулся к главе Грешной Тройки. Тёмные глаза пылали. — Я должен заполучить всю энергию, всю, до последней капли! Без неё мне не найти Сердце и не победить Мастеров!
— Прошу, господин… — Масторт приподнялся. — Если вы сейчас возьмёте больше, я просто погибну.
Ассахир в три шага преодолел расстояние, отделявшее его от слуги. В воздухе заплясали тёмные искорки.
— Ты не только трус, но и слабак. Я должен был понять это давным-давно, ещё когда ты попал под чары этой… этой смертной, земной мрази!