— Правда ли, что вы встречаетесь с некоей Астори Гермион Лун?
Её подбросило вверх. Что-что?!
— От-ткуда у вас т-такая информ-мация? — выдавил покраснев Джей.
Журналистка улыбнулась.
— Из достоверных источников.
О, Астори знала, что это были за источники. Постояльцы гостиницы «Нанья-Лютес» с Рейнси во главе! Неужели он всё-таки позвонил журналистам? А может, кто-то снял их разговор на камеру и выложил в Скёрл?
Это уже не важно. Нужно выкручиваться.
— Я… Это абсолютная ложь.
Браво, Джей, ничего лучше ты выдумать не мог!
— Однако имеющаяся у нас запись говорит об обратном, — ехидно улыбнулась журналистка. — Вы назвали Астори Гермион Лун своей девушкой.
Астори безумно захотелось хлопнуть себя по лбу, а ещё лучше — вскочить и прекратить весь этот цирк. Она с самого начала знала, что интервью ничем хорошим не кончится, но такого даже предположить не могла!
Ребята застыли, вцепившись в диванные валики. Необходимо было спасать положение, и как можно скорее. Пока она ещё в силах спасти хоть одну из своих личностей.
— Это была лишь шутка, — процедила Астори сквозь зубы, чувствуя, как лицо наливается краской. — Розыгрыш. На самом деле, Водопад… Он… Мы с ним встречаемся.
Голову разрывала тишина. Она чувствовала на себе изумлённые взгляды ребят, полный предвкушения взгляд Варры и неверяще-счастливый — Джея. Астори закусила губу: она должна выдержать.
— Вопросы исчерпаны?
— Вполне, — оскалилась журналистка, напоминавшая в этот момент довольного шакала.
Она добивалась своего. Вытянула из них признания в том, чего не было.
И не будет.
В замок Астори вернулась хмурая и взвинченная. Ни с кем не поздоровавшись, она прошла в свою комнату и заперлась на ключ. Было бы невыносимо сейчас общаться с кем-нибудь и тем более обсуждать эту мерзкую историю.
Она прислонилась затылком к двери и устало закрыла глаза. Как же её достала вся эта жизнь, поделённая на ложь и правду, вечная игра в непоймайки с обществом и самой собой, это двоемирие, когда с одной стороны — рутина серых будней, а с другой — магия и опасность… Она мечется между двух зол и никак не может выбрать меньшее.
Потому что его нет. И выбора нет тоже.
Астори откинула волосы со лба. Она боялась, что однажды не сможет определить, какое из её я настоящее. Кем она захочет быть?
И захочет ли вообще?
Дни бежали один за другим. Ребята учились, тренировались и, конечно, бились над загадкой. Эд жаловался, что ему вместо тортов снятся непонятные буквы-закорючки, Декс ходил сонный и злой, Рон мурлыкал какой-то прилипчивый мотивчик, а Джей задумчиво молчал.
Апрель перевалил за середину. Птицы с каждым днём пели всё веселей, на фруктовых деревьях в парке Андерфила раскрылись нежные цветы: воздушно-розовые и хрупко-белые. Сладко пахло весной. Астори часто прогуливалась по одиноким дорожкам среди цветущего великолепия, держась вдали от шумных студенческих стаек.
Её тянуло к уединению и тишине, умиротворяющей, как апрельский ветер.
Астори хотелось вновь увидеться с дедушкой и обсудить с ним всё то, что накопилось за долгие-долгие дни слепоты и отчаяния, рассказать о визите таинственной дамы, о затерянном городе, об опасениях и страхах. Но Арамил не являлся, оставаясь в стороне именно тогда, когда внучка больше всего в нём нуждалась.
Странная у него философия. Впрочем, все Мастера немного странные, это Астори уже поняла.
Апрельская ночь прозрачными звёздами подмигивала из окон, восторженно шелестела листва в прохладном мраке. Замок дремал. В гостиной сидели ребята и, высунув от усердия языки, корпели над переводами.
— Где лорд Эдсвил? — спросила Астори, прислонившись к дверному косяку. Глава Ордена в последнее время бился над подсказкой вместе с ребятами, не вставая из-за стола по нескольку часов. Он осунулся ещё больше, глаза впали, лицо посерело. Это начинало беспокоить.
— Не знаю, — пожал плечами Декс. — Вышел за минуту до тебя. О, и записку какую-то оставил.
— Правда?
Астори взяла в руки узкую полосочку бумаги и пробежала глазами по первой строке.
— Это всем нам.
— Тогда читай вслух, — кивнул Эд.
Она внимательнее вгляделась в текст, но первые же несколько слов заставили её пошатнуться и судорожно нащупать тумбочку. В глазах потемнело.
— Простите меня, — глухо проговорила она. — Простите, хотя я этого не достоин. Ассахир узнал, где Сердце. Я постараюсь задержать его, как могу. Переведите на укутахский. Ваш лорд Эдсвил.
Астори подняла глаза. Голова раскалывалась.
— Декс, переведи.
Нет, она не поддастся панике. Её не сломить. Даже когда предателями оказываются самые близкие…
— Ничего не ясно, — отозвался друг, сдерживая дрожь в голосе. — Просто иероглифы.
Эдсвил, Эдсвил, Эдсвил… Как же вы могли? За что?
— Сдвинь их, — внезапно предложил Эд.
— В смысле?
— Соедини слова! — раздражённо крикнул Мастер земли, не в силах сдерживаться. — Образуй в одно, понял?!
Декс кивнул.
— Север, вечность, смерть, — бормотал он себе под нос. — Не знаю, что может по… Стоп!
Он даже привстал от волнения.
— Ну, как там? Не томи! — Рон стукнул кулаком по столу.
— Школа… Выходит «школа».
Повисла тишина. Каждый напряжённо обдумывал услышанное. Нужно было быстрее разобраться с загадкой и опередить Ассахира.
— «Смотри в сердце» … — протянула Астори. — Получается, смотреть в сердце школы… А сердце школы…
Ребята переглянулись и произнесли почти одновременно:
— Кабинет директора.
***
Их первая встреча состоялась на Сайольском балу. Филу было восемь; он стоял в стороне и скучал. Рядом отец беседовал с каким-то высоченным усатым волшебником, но Фила не интересовал их разговор. Он считал танцующие пары:
— Десять, одиннадцать, двенадцать…
К ним подошёл паус Асандр, глава Ордена. Его длинное голубое одеяние было отделано серебром. Фил мечтал когда-нибудь и сам надеть такое. Вот обзавидуются все!
Асандр ласково усмехнулся в рыжие усы и потрепал Фила по голове:
— Как поживаешь?
— Очень хорошо, благодарю вас, — чинно, как и учил его отец, ответил Фил. Старший Эдсвил пожал руку Асандру, и они заговорили о скучных и нудных вещах, как всегда делают взрослые, когда встречаются.
Фил зевнул. Как же скучно… Съесть, что ли, пирожное?
— Вижу, ты наконец привёл дочь? — донёсся до него голос отца.
И тут Фил увидел чудо. Взъерошенное, пугливое, в перемазанном соусом платье и съехавшем набок бантике. Но Фил на это не смотрел: перед ним были только глаза, большие и блестящие, в глубине которых плясали озорные искорки.
«Как у оленёнка», — невольно подумал Фил.
— Ну же, Эссари, — ласково подтолкнул дочь Асандр. — Познакомься с мальчиком. Видишь, какой хороший?
Чудо фыркнуло и неожиданно вытянуло руку.
— Меня зовут Эссари, — сказала новая знакомая, со странным удовольствием выговаривая букву «р». — А тебя?
— Дефидол, — отчего-то сморозил Фил. — В смысле, Фиодел. Фиодел Эдсвил.
***
День медленно гас. По нежно-золотому небу ползли пушистые облака с розовыми краями. Полусонная тёмная трава щекотала ноги.
Им уже исполнилось тринадцать, и они сидели в укромном местечке под корявыми липами: Фил колдовал, Эссари плела венок.
— Эсси, — робко позвал Фил.
Секунда молчания казалась вечностью, всё существо сковал холод. Каждый раз он боялся, что она не откликнется.
— Да?
Но каждый раз она откликалась, и Фил тонул в непереносимом блаженстве. Только он может так её звать.
— Ничего, Эсси. Я так, без причины.
«Просто хотел ещё раз услышать твой голос. Ещё раз убедиться в своём счастье»
Эссари надела венок; в лучах закатного солнца она казалась восхищённому Филу королевой фей из тех полуправдивых сказок, которыми наполнено всё существование Ордена.
— Покажи магию, — попросила она.
Фил кивнул раньше, чем подругу успела закончить фразу. О, какая радость — служить ей, исполнять любые желания и прихоти. В этом заключается смысл существования.