Я вздрогнула от неожиданности, так тихо ко мне подобралась Света.
— Думаешь?
— Такие как он не тонут.
— Вспоминаю известную поговорку. — хмыкнула я.
Моя собеседница не улыбнулась.
— Все в порядке?
— Пойдем в дом, здесь небезопасно.
— Пошли… Свет, а ты его раньше здесь не видела?
— Его — нет.
— А других?
Девушка неопределенно мотнула головой:
— Здесь обстановка… плохая. Лес, поле. Разные люди ходят.
— Ну да. Кстати. — вдруг вспомнила я. — А зачем тебе голубятня?
Ведунья замялась:
— Я… Люблю голубей. У меня у дедушки была такая. Решила тоже разводить.
— Трудно, наверное, за ними ухаживать?
— Нет, совсем нет. — она быстро переменила тему. — А как твое расследование?
— Да так, ни шатко, ни валко. Все упирается в некого Хозяина. Ну, ты сама мне про него говорила. Вроде бы, все о нем слышали, все его боятся, но никто не знает, кто это вообще такой.
— Знаешь, был такой опыт — эксперимент Эша. Группа людей, из них один испытуемый, а остальные нанятые. Им показывают рисунок, на котором изображены два отрезка, разной длины. И попросили сравнить отрезки. Нанятые люди, с которыми договорились заранее, сказали, что отрезки одинаковые. А испытуемый…
— Повторил. — догадалась я.
— Да. Мнение большинства влияет, подавляет…
— Ты думаешь, это относится к моему расследованию?
Света улыбнулась:
— Я думаю, хорошо, что дело поручили тебе. Ты не из этих мест, а значит, пока, смотришь на вещи по-другому. Но торопись. У тебя осталось мало времени. Это место затягивает…
3
Утром, подавляя в себе желание увлечься французской кухней (они голубей готовят), я поплелась на кухню. Где меня и ждал неприятный сюрприз: по полу были рассыпаны крупы. И, хотя их владелицей была не я (запасы колдуна), настроения это событие мне не прибавило. Я внимательно осмотрела крышку мусоропровода. Целая. Как же эта тварь умудряется выбираться наружу?!
Кое-как прибравшись, я, хмурая и недовольная, отправилась завтракать в кафе.
Первом делом чуть не перевернула ведро уборщицы (оно какое-то заколдованное! Вечно возникает у меня под ногами!). Извинившись, вышла на улицу.
У подъезда стоял жизнерадостный председатель. Одет он был в штаны с подтяжками, отчего сильно напоминал Карлсона. В руках мужчина держал большое блюдо с пирожками:
— Жена испекла. — пояснил он. — Вот, пришел угостить работников.
— Полевых? — хмуро уточнила я.
— Конечно. А, что, тут еще кто-то работает? — многозначительно спросил он, сделав акцент на последнем слове.
— А вчера их ворами называли. — напомнила я. — А сегодня пирожками кормите.
— Я только про одного говорил! — обиделся председатель. — Честные труженики у нас всегда в почете!
— Премию им выпишите. — предложила я.
Мужчина обиделся еще больше:
— У нас нет денежных поощрений! Все работают на энтузиазме! Для блага общества!
— А зарплата?
Мой собеседник, кажется, начал злиться:
— Вам, видимо, не понять, что такое бескорыстие и…
— Так, стоп. Ответьте нормально: вы им зарплату платите?
— Я же сказал! Только добровольное участие!
— То есть, трудового договора нет?
— Ох уж эти современные нравы! — аж притопнул ногой председатель. — Вы хоть слышали про такое понятие — общественно полезные работы? Целина? Трудовой энтузиазм?
— А вы слышали такое понятие, как «статья»? Гастарбайтеры? Трудовой кодек? Рабство? Уклонение от уплаты налогов?
— Вы про что? — обалдело спросил мужчина.
— Про то, что группа представителей малой народности батрачит на вас целый день и не получает зарплаты.
— Да они сами! Добровольно!
— Они мне сами сказали, что выполняют указы нанимателя. Кстати, что бред с санками?
— Не знаю никаких санок! И вообще! Они сами ко мне пришли! Сказали, что хотят помочь! Бесплатно! Что вы теперь мне говорите, по налоги?! — начал нервничать мужчина. — Это, что, была провокация?! На пушку меня берете?!
— Понимаете, у волшебного народа есть одна неприятная особенность, которая отличает нас от людей — мы заложники указанных норм, установок и обязательств. Если в договоре указано, что работать надо двадцать часов, то полевой будет работать двадцать часов, он просто физически не сможет уклониться от прописанного в договоре условия. Никаких там «недоперепил». Такая у нас физиология. Кто по умнее, догадался, как обходить законы, находить в них лазейки, но полевые к этой группе не относятся.
— Да клянусь вам! — председатель от полноты чувств тряхнул своих блюдом, пирожки подскочили в воздух. — Я их не нанимал! Они сами пришли! Каждый день приходят за инструкциями! Каждое утро…