Бракс отмахивается от моих слов. «Мне не следовало реагировать таким образом. Отчаяние, Бернис, отравляет живой ум. Я выискивал принципы там, где их нет». Печальная пауза, после которой он шепчет: «Как двумерно с моей стороны».
Он пробует соус, и просит передать ему соль.
«Всё дело в том,» – отвечаю я ему – «что возможно там есть общий принцип. Ось и её кампании. У них действительно не очень много простых граждан. Но пойми меня, думаю, что здесь есть что-то общее».
Бракс поднимает бровь и продолжает помешивать.
«Я довольно долго размышляла над этим. И мне стало казаться, что у всего этого есть что-то… знакомое. Что-то такое, о чём ты или я могли поразмыслить».
Он позволяет себе ироничный смешок.
«Их стратегии основываются не на собственных доктринах, а на доктринах их оппонентов. Их историях, их культурах, их слабостях. Пятая Ось не подавляет тактику своих оппонентов, она её обходит».
Бракс продолжает хранить молчание, а я оглядываюсь в поисках початой бутылки вина, быстро теряя уверенность в собственной теории, в надежде, что алкоголь поспособствует возвращению былой убеждённости. Единственное, что удаётся найти – шерри для готовки. Ну уж, у всего есть свои пределы. «Очень умно и психологически просчитано. Совсем не тот блицкриг, на который все рассчитывали».
Только теперь я начала понимать, как сильно моя политика молчания по отношению к Бев действует на нервы. Как раз нечто подобное Бракс сейчас вытворяет в отношении меня.
«Однако всё вместе выглядит несколько…»
Бракс мне улыбнулся.
«…Странно».
«Очень интересная теория» – ответил он. «Но у тебя нет возможности её проверить». Покачав головой, он вновь сосредотачивает своё внимание на плите. «Ты похожа на меня больше, чем тебе кажется, Бенни. Двумерное мышление. К тому же здесь ситуация может значительно ухудшиться. И чтобы справиться с ней, тебе необходимо добиться куда большего».
Что-то есть в том, как он это произнёс. Что-то очень печальное.
***
Пять часов спустя, когда уже начинает темнеть – я вновь начинаю изучать эту Халзаррскую оперу. Пытаюсь понять, что же так гложет Бракса. Потому что в процессе просмотра этого видео, как раз перед тем, как у него снесло крышу, он что-то там усмотрел. Я уверена в этом. Что-то за пределами того двумерного мышления, которое он столько раз упоминал.
А вот я не в состоянии увидеть это.
Причиняет страдания то, чего не знаешь.
Но Браксиатель знает практически всё. Он больше, чем все мы вместе взятые. Он мыслит далеко за пределами двух измерений. Или трёх измерений. Ну, вы понимаете, о чём я.
Всё, что я имею на данный момент – это толстая оперная певица, которую настолько вывело из себя отношение к ней её хозяина, что она была готова его убить. И я сама уже нахожусь на пороге к принятию не менее агрессивных действий, чем Бракс несколько дней назад.
Кто-то стучится в дверь.
Бев. В руках всё та же миллиметровка. На лице торжествующая улыбка. «Сработало. Я обошла все патрули. Учитывая это и практически готовые записи показаний сенсоров, мы можем больше не опасаться комендантского часа. Твоя жилая зона теперь никак не прослушивается, между прочим. Что странно. Но уже скоро нам удастся получить доступ к…»
Занятая своими размышлениями я не успеваю сказать, что я её сюда не приглашала. Выхватив из её рук бумагу, я усиленно всматриваюсь в систему путей. Так, здесь есть скрытые маршруты патрулирования, но меня больше интересует лес за этими деревьями. Фонтаны и халзаррский карп.
«Оу», – говорю я. – «Вот чёрт».
***
Ансон с расширившимися глазами, хватаясь за горло, умирает на полу. Как раз в тот момент, когда я уже почти у обеденной комнаты. Карта Бев и вправду помогла мне незамеченной пробраться в главную резиденцию. Но уже слишком поздно. Халзаррский карп, даже прожаренный на медленном огне в лимонном соусе, способен вызвать анафилактический приступ. Дыхательные пути Ансона сокращаются и рука у горла здесь уже ничем не поможет.
Рядом, с испариной на лбу, сидит Бракс. Его тело сможет перенести большее, однако и для него теперь смерть – дело времени. И он лишь наблюдает за тем, как умирает Ансон. Он даже не подскакивает в шоке, когда я врываюсь в комнату. Лишь бросает на меня взгляд и тут же переводит внимание обратно на Ансона. «Назови мне имя».
У меня предчувствие, что за последние несколько минут он задавал этот вопрос с завидной частотой. «Прекрати немедленно» – говорю ему я.