Выбрать главу

ОН останавливается и поворачивает в сторону. Тонкая и яркая голубая нить исчезает в огромном переплетении иных — более коротких и тусклых. Выходящей нити — ЕЕ нити — ОН не видит. Клубок велик... Придется распутывать.

И многие нити лопнут.

2

Пейзаж мрачный: по низкому багровому небу ползут багровые тучи — но никогда не прольется из них ни капли воды. Бесплодные скалы покрыты поблескивающей спекшейся коркой цвета венозной крови, а зажатое между скалами озеро наполняет жидкий огонь.

Воздух сух и горяч. Да и вообще жарковато — человек смог бы просуществовать здесь весьма недолгое время.

Но тварь, сидящая на берегу огненного озера, на человека похожа мало — красная, под цвет скал, чешуйчатая шкура покрывает ее, защищая от жара; нижние конечности заканчиваются копытами, уверенно попирающими раскаленный камень. Выдвигающиеся когти на четырехпалых руках напоминают размером и остротой кинжалы. Лоб существа неизвестно зачем украшен одним, спирально завитым рогом — за оружие для защиты или нападения его принять трудно.

— ОНА прошла здесь давно, очень давно... — задумчиво говорит тварь на своем языке. Человеческому уху фраза показалась бы оглушительным и немодулированным скрежетом — но большая часть звуков лежит вне доступного для людей диапазона.

След, невидимый простым глазом, и даже огромными фасеточными глазами винторогого, ныряет в озеро, исчезая в сполохах пламени. Когда тут прошла ОНА — здесь находился обычный водоем, или обычная суша, но никак не исполинская каменная чаша, полная огня. И вообще весь этот Мир был иным, светлым и добрым. И другие существа населяли его...

Теперь же никакой из тварей, убивающих и умирающих в жестоком раскаленном Мире, нет здесь прохода. Озеро надежно перекрыло ущелье.

Существо встает на ноги — сидело оно на мощном хвосте, свитом, как и рог, в спираль. Тварь огромна по сравнению со своими собратьями. Впрочем, те в последнее время предпочитают держаться от нее подальше. Их пугает ОН, Нерожденный, какая-то часть которого поселилась временно в этой оболочке, выросшей с тех пор от распирающей ее изнутри силы.

Винторогий идет вперед. Прямо на озеро. Скалы содрогаются — землетрясения здесь часты, но это не землетрясение. Переливающиеся тысячами разноцветных граней глаза существа меняются. Сейчас они похожи на две ослепительных звезды — и никто из рожденных не выдержал бы этого взгляда. Потоки лламени — потоки чистой энергии — льются из глаз существа. Льются вперед, на огненное озеро — и пламя огненных волн кажется тусклым рядом с ними.

Озеро раздается в стороны, открывая проход. Нерожденный шагает туда.

Скалы шатаются и рушатся за его спиной. ОН не оглядывается. Огромные трещины рассекают берега и дно озера, кипящая лава рвется наружу — но и она под взглядом Князя Ста Имен кажется едва теплой. . .

ОН миновал озеро и идет дальше. Сзади царит ад.

3

ОН — какая-то часть ЕГО — все еще пребывает в чешуйчатой шкуре винторогого. Но это ненадолго. Ведущий его след — тонкая, видимая сверху голубая нить — стремится к месту, называемому Перекрестком. Мало подобных мест есть (было? будет?) в Реальности. Восемь Миров сходятся там в одной точке — и ОНА могла направить путь свой в любой из семи других. Не могла лишь остаться в этом Мире — иначе никогда бы не стал он таким, каким стал.

ОН останавливается. И стоит долго. Копыта винторогой твари словно вросли в багровый камень . Впереди все неправильно.

Впереди высится замок. На самом Перекрестке. Он стоит в низине, но шпили башен поднимаются выше окрестных гор. Его никогда не было там, и сейчас он не должен быть — по-разному течет время, и разным законам подчиняются вещи в восьми Мирах, пересекающихся в одной точке, — внутреннее напряжение разорвет на части любую возведенную тут постройку.

Замка не может быть здесь — однако он стоит. Громадная серая цитадель, увенчанная двумя донжонами-близнецами, нависает над багровым Миром, совершенно чуждая ему, — и над остальными семью нависает тоже.

Странные игры начал кто-то со временем и пространством...

Это не фантом, не видимость — ОН смотрит не глазами и видит, что замок вполне реален. Хотя столь единым и компактным он лишь выглядит — восемь сегментов его протянулись в иные места и времена. Но непонятно чья цитадель реальна и переполнена мощью — тоже непонятной природы. Пронзающему — в здешнем его обличье — трудно сокрушить эту мощь. Явившись во всей силе своей, ОН способен, конечно, превратить эти стены и башни даже не в пыль — в ничто, во вспышку чистой энергии. Но — тогда не станет и голубой нити, исчезающей под серым фундаментом...

Князь Ста Имен принимает решение. Винторогий несколькими прыжками взлетает на вершину ближайшей скалы. Голос его гремит и далеко разносится по багровому Миру.

Других похожих существ нет поблизости от замка — слишком загадочна и опасна мощь его. Винторогие ныне перестали совершать экскурсии через Перекресток в иные Миры — хотя до сих пор бродят там легенды, в которых их называют демонами или дьяволами.

И кажется — никто не слышит громовой призыв, от которого содрогаются кровавые скалы, и багровые тучи, — наполненные отнюдь не водой — вздрагивают и быстрее плывут по багровому небу.

Но так лишь кажется.

Голос креатуры, чьими устами вещает Огнеглазый, разносится далеко и достигает самых потаенных уголков Мира, самого дна самых глубоких пещер.

И мертвый Мир оживает. В заваленных валунами расщелинах заметно движение. Винторогие существа — по одному, по двое-трое — спускаются в ущелья, рассекшие горы.

Князь продолжает взывать.

Ручейки багровых тварей катятся по ущельям, и в долинах сливаются с другими ручейками, и уже стремительными потоками несутся к замку. Сотни копыт грохочут по камню, и он дрожит под их ударами, рождая звук горного обвала. Но сквозь этот звук слышен шепот — больше напоминающий оглушительный скрежет: «Сокрушающий вернулся... Сокрушающий вернулся...»

...Они идут на приступ, и Пронзающий ведет их. Десятками гибнут твари от валунов, катящихся навстречу — катящихся в гору! — грубые массивные тела сминает и расплющивает камень, еще более грубый и массивный. Сотнями гибнут они от смерчей, летящих от замка — смерчей, в которых вращается не воздух, но потоки энергии — потоки, разрывающие винторогих на атомы...

Кровь их льется на камень — красная, как у людей.

Десятки гибнут — но встают на их место сотни. Гибнут сотни — но спешат встать в строй тысячи. Со всего багрового Мира тянутся колонны восставших по призыву Князя Ста Имен.

И валуны буксуют в грудах мертвых и живых тел. И огромная — но не бесконечная — энергия смерчей-убийц рассеивается над полем смерти.

Тогда хрипло ревет труба — и распахиваются ворота цитадели. Гарнизон идет на вылазку: люди, и винторогие, и другие странные обитатели восьми Миров — их много, и каждый из них не совсем то, чем выглядит — ОН видит это не глазами. Но в чем дело, не успевает понять. Армии сшибаются.

Винторогие дерутся отчаянно. Впервые какое-то подобие смысла появилось в их лишенной Любви жизни — они умирают, пытаясь понять: в чем оно состоит? Не успевают и гибнут. Противники не уступают им упорством, и в каждом сидит частица таинственной силы замка. Винторогие гибнут.

Но на их стороне сражается Пронзающий и Сокрушающий Миры, не проигравший за Вечность ни одной битвы. Удары его страшны. Потоки пламени из глаз его прожигают широкие бреши в рядах врагов. Винторогие устремляются туда.

И видит ОН — на стороне защитников замка бьется кто-то, не уступающий ему силой. Князь Ста Имен спешит к нему по телам павших врагов.

И останавливается в растерянности...

Это ОНА!

ОНА!!!

Но...

Что-то сдвинулось в Реальности, и происходит то, чего быть никак не должно. Никогда и ни под каким знаменем не вступала ОНА в битву, хотя владела силами, не меньшими, чем Пронзающий. Как же...