А между тем в Москве был убит вместе со своей секретаршей крупнейший банкир и предприниматель России Иван Кивилиди. Следствие заявило, что они были отравлены с помощью специального… телефона.
Во Владивостоке был взорван в машине вместе с семилетней дочерью крупный предприниматель Шарыгин.
В Ульяновске выстрелами в упор был убит координатор системы коммерческих банков Девятых.
Заместитель президента «Логоваза» Гафт погиб, выпав из окна собственной квартиры.
Известный московский публицист Александр Минкин таким образом комментировал все эти события:
«Всякое политическое убийство, всякое заказное убийство только выглядит убийством. На самом деле это казнь. Кто-то вынес приговор, кто-то исполнил».
В то же время против Валерии Новодворской открыли еще одно дело — за подстрекательство к терроризму. Так были истолкованы ее призывы прекратить безумную войну в Чечне.
В это время Президент появился в Кремле, несколько бледноватый, но излучающий энергию. Сразу же пошел слух, что Президент собирается выгнать со своих постов министра иностранных дел Андрея Козырева, чьи обязанности в последнее время честно выполнял министр обороны Грачев, и главу своей администрации Сергея Филатова. Обоих за «развал работы» во вверенных им ведомствах и «слюнявый либерализм».
А тем временем обстановка в Чечне, где продолжались переговоры о мире, принимала формы совершенно гротескные. В ответ на неоднократные требования российской стороны выдать на суд и расправу террориста Басаева, опозорившего всю российскую Службу Безопасности в Буденновске, генерал Дудаев обнародовал свой указ следующего содержания:
«Личный состав разведывательного батальона смертников полковника Басаева навечно зачислить в списки сынов и дочерей Ичкерии».
Начавшийся процесс разоружения «бандформирований», на котором категорически настаивала российская сторона, вылился, по настоянию чеченской стороны, в процедуру выкупа оружия у населения. Выглядело это так. Чеченец на любом блок-посту покупал автомат Калашникова за 50–75 тысяч рублей, а то и за пару бутылок водки. Затем он нес этот автомат представителю российского командования, которое выкупало этот автомат за 1 миллион 200 тысяч рублей. Обе стороны погрязли в этом прекрасном бизнесе, не прекращая, впрочем, ночных перестрелок.
В разгар переговоров, которые вели друг с другом командующий объединенной группировкой федеральных войск генерал-лейтенант Романов и начальник штаба вооруженных сил Ичкерии дивизионный генерал Масхадов, ходившие чуть ли не в обнимку и обращавшиеся друг к другу на «ты», отряд полевого командира Хамсадова захватил Аргун. Друзья-генералы быстро уладили скандал и убедили Хамсадова уйти в горы, хотя тот уверял, что Дудаев назначил его комендантом города, и что он действует в рамках достигнутого соглашения.
Присматриваясь ко всем этим делам, президент Ельцин назначил своим наместником по Чечне секретаря Совета Безопасности Олега Лобова, чье имя стало особенно популярным в стране после газовой атаки в токийском метро, когда выяснилось, что именно Лобов предоставил в России полную свободу действий для японской религиозно-террористической организации «Аум Сенрике».
Пока Лобов, обуреваемый мрачными предчувствиями, собирался в Чечню, в Петербург прибыл Жириновский. Пообещав снять с должности мэра города, «либерал» побывал в Кронштадте, где открыл кафе «У Жириновского» и пообещал снять с должности главу местной администрации, а затем в Ольгино собрал VI съезд ЛДПР. Выступая на съезде, вождь либералов сообщил о готовящемся в стране военном перевороте с целью сорвать выборы в Думу. Собравшиеся на съезд, среди которых было много офицеров в форме ФСБ, МВД и армии, стоя аплодировали своему фюреру.
А сотрудники ФСБ в Москве сняли прямо с самолета, вылетающего в Италию, Валерию Новодворскую. Ей был запрещен выезд за границу, поскольку против нее было открыто уголовное дело сразу теперь уже по трем статьям, включая уклонение от военной службы.
А неукротимый генерал Барсуков продолжал сражаться с вверенным ему монстром государственной безопасности. Проведя первые совещания, бывший комендант Кремля подписал приказ о сокращении более чем тридцати генеральских должностей и снижении должностных категорий практически во всех управлениях центрального аппарата ФСБ.