— Не спишь? Вот и я не сплю. Никак не могу привыкнуть к тишине, — прошептал ему сосед по койке. — Курить хочешь?
— Хочу, — коротко ответил Александр. — Хочу так, как никогда не хотел.
— Тогда пойдем. В палате курить нельзя, врачи ругаются.
— Не могу. У меня нет костылей, — также шепотом ответил ему Сорокин.
— Это не проблема. Сейчас что-нибудь придумаем.
Сосед исчез за дверью палаты и вскоре вернулся с креслом-каталкой.
— Давай, садись, я быстро домчу тебя до курилки, — полушутя произнес он.
Он помог Сорокину перебраться в кресло и, толкая коляску здоровой рукой, повез его в курилку. Он протянул Александру кисет и лист газеты. Видя, что капитан не может свернуть цигарку, он помог ему. Глубоко затянувшись дымом, он выпустил его в потолок и, повернувшись лицом к нему, произнес:
— Меня зовут Степан, а тебя как?
— Александр Сорокин.
— О том, что ты Сорокин, я уже знаю. Вот имени твоего я не знал, а обращаться по фамилии как-то нехорошо.
Услышав разговор, в курилку вошел дежурный врач в звании старшего лейтенанта.
— А ну, давай по палатам! — в приказном тоне произнес он. — Сорокин, ты только пришел в себя и сразу же курить. Тебе еще рано двигаться.
— Так я практически здоров, товарищ военврач, — в ответ на его слова, ответил Александр. — Нельзя же дважды с одним ранением лежать в госпитале.
— Скажи, Сорокин, спасибо тому майору, который привез тебя прямо сюда, а то мог бы и ногу потерять: пуля задела костную ткань, и в ране оказалось много костных осколков, вот они и беспокоили тебя все это время. Пришлось чистить рану.
— А как же те врачи, которые мне делали операцию до этого? — спросил Александр врача. — Что они, этого не видели?
Врач засмеялся и посмотрел на него.
— Ты что, Сорокин, только родился? Ты не равняй полевой госпиталь с нашим заведением. Ты видел, сколько там раненых и искалеченных. Если видел, тогда не спрашивай об этом. Там главное — человека на ноги поставить и отправить в бой. А сейчас идите в палату. На то и ночь, чтобы люди спали.
Они бросили недокуренные цигарки в мусорное ведро, и Степан повез его обратно в палату. Александр долго лежал на койке с открытыми глазами. Он протянул руку и взял с тумбочки стакан с водой. Где-то далеко по-прежнему ухали зенитки, отражая очередной налет немецкой авиации на Москву. В палату, осторожно ступая, вошла няня. Она прошла по ней, останавливаясь около каждого раненого бойца, поправляя одеяла и прислушиваясь к их дыханию. Около Сорокина она остановилась.
— А ты, что не спишь? — спросила она его. — Тебе как раз и нужно спать. Во сне человек поправляется и набирается сил.
— Что-то не спится. Вот слушаю, как стреляют зенитки, как где-то рвутся бомбы. Вы знаете, я никогда до этого не был в Москве и не мог представить, что окажусь в этом городе во время войны.
— Ничего, сынок. Вот выпишут тебя из госпиталя, тогда и посмотришь Москву. Этот город красив в любое время и даже в войну. Я тебе сейчас валерьяны накапаю, от нее ты быстро уснешь.
Она вышла из палаты и вскоре вернулась с мензуркой, в которой находилась микстура.
— Вот выпей, сынок, — произнесла она.
Она перекрестила его и вышла из палаты. Вскоре он крепко заснул.
Прошло две с половиной недели его лечения в московском госпитале.
— Сорокин! Тебя к главному врачу! Давай, давай быстрее, — выкрикнул санитар, заглянув к ним в палату.
— Что случилось, Иванович? — спросил его Александр.
— Давай быстрее, там все узнаешь.
Сорокин взял палочку и, немного прихрамывая, направился по знакомому коридору. За последние дни в госпиталь поступило много раненых солдат и офицеров. Лавируя среди коек, расставленных в коридоре, он добрался до кабинета главного врача. Александр уверенно вошел в кабинет, в котором вокруг круглого стола сидели несколько военных, и встал у порога.
— Сорокин? — спросил главный врач, словно видел его впервые.
— Так точно, — произнес Александр.
— Как твое здоровье? — поинтересовался у него военный, на петлицах которого на темно-синем фоне сверкнули две шпалы, что соответствовало званию капитана.
«Сотрудник НКВД, — подумал Сорокин. — Ведь только они могут ставить вопрос ребром. Попробуй не ответь на этот вопрос положительно».
— Готов к выписке, — отчеканил Сорокин. — Все в руках докторов.
Сотрудник НКВД усмехнулся и посмотрел на врачей, видимо, ожидая от них решения. Те заулыбались в ответ, боясь возразить и тем самым испортить настроение чекиста. Он встал из-за стола и, расправив гимнастерку, сделал несколько шагов в сторону Александра.