— Давай, давай, ласточка, — прошептал он. — Заводись!
Полуторка снова затряслась, но двигатель упорно не хотел заводиться.
— Если ты сейчас ее не заведешь, убью! — произнес с угрозой в голосе Демидов. — Ты проверял машину перед налетом?
— Проверял! Я не виноват, что эта колымага не хочет заводиться, — заикаясь от волнения, ответил Цыган. — Погоди секунду, сейчас заведется.
Он снова повернул ключ, двигатель пару раз чихнул и завелся. Они осторожно выехали с территории базы и, не включая фар, помчались по ночному городу.
— Цыган! Кто такой Прохор? — спросил Демидов. — Я вижу, что он не вор, а вы все ходите под ним?
— А черт его знает, какой он масти. Знаю, что не из блатных, а кто он на самом деле, никогда не интересовался. Как-то слышал от одного кореша, пусть земля будет ему пухом, что он был старостой в одной деревне при немцах, насколько это правда, не знаю. А что это тебя так волнует, Демидов? Боишься его?
— Нет, Цыган. Я сейчас боюсь лишь себя. Просто интересно, вот и спросил.
— Я смотрю, Женя, ты весь в крови и стреляешь слишком профессионально, будто состоял в расстрельной команде.
Демидов, словно не понимая, о чем тот говорит, посмотрел на свой пиджак, который был абсолютно чистым.
— Я не про одежду говорю, я про твои руки и душу, — продолжил Цыган. — Убиенные ночью тебе не снятся?
— А ты в мою душу не лезь своими грязными сапогами. Что у меня в ней, это мое. Ты не батюшка, чтобы меня исповедовать.
Цыган сразу понял, что сказал лишнее. Он передернул плечами, словно почувствовал ствол пистолета у своей головы. В последнее время он стал бояться этого человека, которому ничего не стоило кого-то застрелить. Он замолчал, так как они подъехали к сараю, в который, по распоряжению Прохора, должны были разгрузить автомашину.
— Чего расселись! — крикнул Цыган двум парням, которые сидели в кузове. — Давайте, разгружайте машину.
Парни выпрыгнули из кузова и, открыв дверь сарая, стали быстро таскать туда ящики с продуктами. Когда они закончили перегрузку, Цыган развез всех по домам и поехал к себе на работу. По пути он смыл водой государственные номера с бортов машины, которые перед налетом он нарисовали гуашью, и лишь после этого заехал в гараж.
Сорокин прошел по помещению почтового отделения, внимательно рассматривая лежащие на полу тела трех женщин, над которыми еще колдовал судебный медик.
«Почему они убили всех женщин? — спрашивал он себя. — Ведь можно было их закрыть в другой комнате: напуганные женщины не стали бы кричать».
Он нагнулся над одним из трупов: женщина была убита выстрелом в затылок. Что-то знакомое было в этом расчетливом почерке убийцы. То, что их убил один и тот же человек, он не сомневался.
«Похоже на почерк Демидова, — подумал он. — Этот человек всегда добивал свои жертвы выстрелом в затылок. Выходит, он и правда в нашем городе».
— Алексей, — обратился Сорокин к начальнику уголовного розыска, — я тебя просил присмотреть за Демидовым, помнишь?
— Помню, товарищ майор. Я ничего не забываю.
— И что?
Громов замялся и, чтобы уйти от ответа, направился к выходу из почтового отделения. Проводив его взглядом, Сорокин подошел к судебному медику, который внимательно осматривал рану на голове женщины, ощупывая череп руками.
— Что скажете, Максим Владимирович? — обратился к нему майор.
Тот оторвался от дела и посмотрел на стоящего перед ним офицера СМЕРШа.
— Могу пока сказать лишь одно: все они убиты выстрелом в затылок. Стрелял профессионал. Трупов с подобными ранениями в голову — тринадцать. И еще, этому человеку приятно убивать ни в чем не повинных людей, ведь ни одна из жертв не оказывала ему сопротивления. Он маньяк, это я могу сказать с полной уверенностью.
— Почему вы так решили?
— Я осмотрел руки жертв, они чисты. Люди не сопротивлялись: они, похоже, покорно стояли на коленях, ожидая своей участи.
— Понятно, Максим Владимирович — сказал Сорокин.
— И еще, убийца очень расчетлив, умен и осторожен. Думаю, что он просто зачищает после себя территорию, убирая возможных свидетелей.
— Спасибо, Максим Владимирович. Вы знаете, у меня есть кое-какие документы о зверствах одного немецкого преступника. Я хочу, чтобы вы прочитали их и попытались сопоставить психологические портреты этих двух людей. Ваши выводы будут очень важны для следствия.
— Хорошо, товарищ майор. Присылайте, я посмотрю.
Сорокин вышел из почтового отделения и направился к своей машине. Открыв дверцу кабины, он на минуту остановился, увидев идущего к нему начальника уголовного розыска.