— Сержант! Соберите оружие и документы! — приказал Сорокин Леонтьеву. — Проверьте, потери есть?
— Убитых нет, Крылов легко ранен, — доложил тот.
Пока солдаты вытаскивали трупы диверсантов из разрушенного вагона и складывали их вдоль железнодорожного полотна, капитан присел на какие-то разбитые ящики и закурил. Только сейчас он понял, что у него сильно болит раненая нога.
«Не долечил, — подумал он. — Лишь бы не открылась рана».
— Сержант! Сколько диверсантов? — спросил он Леонтьева.
— Семь трупов, — как-то буднично ответил ему тот. — Посмотрите, товарищ капитан, кажется какие-то документы.
Сорокин взял кожаную полевую сумку и открыл ее. В ней находилась карта и несколько машинописных листов бумаги.
— Ну, что там?
— Карта и документы. Потом посмотрю. Все собрали?
Получив положительный ответ, он с бойцами направился к станции. Метров за пятьдесят до нее их остановила группа красноармейцев, бежавших к месту уже закончившегося боя.
— Кто такие? Ваши документы? — спросил Александра молоденький младший лейтенант, держа в руке пистолет.
— Капитан Сорокин из особого отдела армии. Еще вопросы есть?
— Это вы вели бой? — спросил его офицер и рукой указал в сторону догоравших вагонов.
— Да, — коротко ответил ему он. — Ликвидировали диверсионную группу немцев.
Младший лейтенант с нескрываемым восхищением посмотрел на капитана. Ему, выпускнику ускоренных курсов военного пехотного училища еще не приходилось участвовать в боях, и он тайно завидовал тем, кто прошел через них и остался в живых.
— Товарищ капитан, а много было диверсантов?
— Сходите и посмотрите, они все там лежат. Только не забудьте прихватить с собой лопаты, чтобы их закопать.
Бойцы, возглавляемые младшим лейтенантом, побежали дальше, а Сорокин, распустив людей, направился к коменданту станции. Он кратко доложил ему об уничтожении диверсантов и поинтересовался, как ему добраться до штаба армии.
— Какая армия? Какой штаб, Сорокин! Ты что, головой ударился? Не видишь, что творится. Немцы в сорока километрах и вот-вот будут здесь.
— Товарищ комендант, я что-то вас не понимаю! Мне что, так и бултыхаться на вашей станции?
— Почему бултыхаться? Видишь, стоят несколько легковых автомобилей и броневик? Иди туда, это штаб механизированного корпуса. Поговори с ними, может, они тебе что-то подскажут.
Сорокин посмотрел в окно. Около станционной постройки стояли несколько «Эмок».
— Спасибо за совет, товарищ майор, — поблагодарил он коменданта и направился к двери, взяв в руки свою палочку.
— Кстати, возьмите на память, — вернувшись, произнес он и положил на стол перед майором немецкий «Парабеллум».
— Спасибо, капитан. Хороший пистолет мне не помешает.
Сорокин сидел напротив начальника штаба механизированного корпуса Левченко и рассказывал ему о гибели подполковника Наумова.
— Вот так и погиб он от рук этих диверсантов, — закончил он свой доклад.
— Жалко Ивана Гавриловича, хороший был человек, честный. Он за свою принципиальность пострадал в тридцать восьмом году. Не понравилась тогда генералу Павлову его критика, он и снял его с должности командира корпуса, не дав ему получить звание полковника.
— Теперь куда? — поинтересовался он у Сорокина. — Я смотрю, капитан, ты с палочкой? Не мешает она воевать?
— Нет, товарищ полковник, не мешает, с ней удобнее, — ответил Сорокин и улыбнулся. — Куда? Если честно, то не знаю. Служил в особом отделе 37-ой армии у генерала Власова. Сейчас, вы говорите, он по приказу Сталина, формирует новую 20-ую армию, вот и направьте меня туда.
— Можешь остаться у нас. Наша часть тоже входит в состав этой армии. Ну ладно, уговаривать тебя не стану. Езжай в штаб армии, там и получишь новое назначение. Завтра туда едет майор Захарченко, вот с ним и езжай, а теперь иди отдыхать, капитан. И еще, зайди к нашему военврачу, пусть осмотрит ногу.
Сорокин поднялся с табурета. Сильная боль в ноге заставила его поморщиться.
— Разрешите идти, товарищ полковник?
— Иди и непременно загляни к врачу, я ей позвоню.
Александр вышел из здания и, достав из кармана кусок марли, вытер вспотевший от напряжения лоб. Заметив, стоявшую в стороне машину с красным крестом, он направился к ней. Военный врач, женщина в звании капитана, внимательно осмотрела его рану.