«Надо вернуться под землю и переждать там какое-то время, — подумал он, когда наконец повернулся, чтобы идти к дому. — Назревает что-то ужасное — ветер сказал мне это сейчас громко и ясно. Плохой день наступает, и много людей должны будут теперь погибнуть».
— Слушай, а какая жизнь там, где ты родился? — зачерпнув саперной лопаткой землю, спросил Ларн Булавена, когда здоровяк встал с ним рядом. — В твоем родном мире, хотел я сказать.
— На Вардане? — переспросил Булавен, сделав паузу в работе ровно настолько, чтобы успеть стереть пот с потрескавшейся кожи лба, пока она не покрылась ледяной коркой. — Полагаю, там было довольно хорошо, салажонок. Из всех планет далеко не самая плохая, где можно было родиться.
Держа саперные лопатки в руках, они стояли на дне траншеи рядом с Давиром и Учителем, в то время как Зиберс на стрелковой ступени нес вахту. Гвардейцы пытались заделать повреждения в стенах траншеи, которые причинили снаряды во время обстрела. После прекращения огня они вернулись в свою траншею и тут же обнаружили, что взрывом одного из упавших рядом снарядов обрушена значительная часть ее задней стены, а сама траншея наполовину засыпана комьями мерзлой земли. Теперь, после получаса изнурительного труда, дно траншеи было в основном очищено, а вся лишняя земля была переброшена в другой ее угол.
— Лично я бы сказал, что ты очень предвзято относишься к нашему миру, Булавен, — произнес Давир, опершись на черенок лопаты и наблюдая, как его товарищи убирают со дна траншеи последние комки насыпавшейся туда земли. — Честно говоря, мои собственные воспоминания говорят мне, что Вардан в точности такая же вонючая дыра, как Брушерок. Если не учитывать, конечно, что нам там не приходилось драться с орками. Да и столько копаться в земле дома тоже не было необходимости.
— Что-то я не заметил, чтобы ты здесь в ней много копался, — проворчал Булавен. — Фактически большую часть времени ты стоишь в сторонке, оставляя всю работу другим.
— Ха! Это всего лишь вопрос разумного распределения труда, — отозвался Давир. — Каждый человек должен выполнять ту работу, к которой он наиболее приспособлен. В нашем случае это означает, что тебе, Учителю и салажонку следует выполнять грубую, ослиную работу, а мне, с моей природной способностью к управлению, всю вашу деятельность контролировать. Кроме того, должен же кто-то следить, чтобы салажонок с нужной стороны за лопату взялся!
— Вы еще забыли вашу роль в поддержании тепла! — сказал вдруг Ларн, который был настолько раздражен бесконечными оскорблениями безобразного карлика, что ответил ему сейчас, даже не думая. — Видит Император, если бы не пар, который идет от вас по всей траншее, мы бы давно уже все замерзли!
Какое-то время, пораженные его ответом, все молча на него глядели, но затем Учитель и Булавен разразились смехом. Даже лицо Давира, несмотря на все его недовольство, расплылось в улыбке. Лишь на Зиберса эта шутка, казалось, никак не подействовала, и, стоя на стрелковой ступени, он с тем же враждебным, как и всегда, выражением злобно смотрел на Ларна.
— Ха! Ну ты и сказанул — «пар»! — давился от смеха Булавен. — Хорошо сказал! Тебе придется признать, Давир, может, салажонок здесь и недавно, но твою манеру он перенял довольно быстро!
— Так-так-так… Смейся, смейся, свиная башка, — отозвался Давир, к которому сразу же вернулась его привычная грубость, как только он повернулся и со злой усмешкой на сжатых губах вновь взглянул на Ларна. — Похоже, что у нашего щеночка прорезались зубки… Очень хорошо, салажонок. Отлично! Отколол шутку. Ха-ха-ха — очень смешно. Но ты не слишком-то задирай нос. Нет ничего лучше для орков, чем увидеть салагу с поднятой головой. Тогда им есть куда целиться!
Восстановительные работы продолжались. Полностью очистив траншею, они устало положили на землю свои лопатки. Затем Ларн увидел, как Булавен с Учителем подняли со дна траншеи широкий металлический лист и приложили его к рваным краям образовавшегося в стене пролома. Удерживая лист в вертикальном положении, они терпеливо ждали, пока Давир, взяв деревянную подпорку, не забил ее своей саперной лопаткой в землю, так чтобы она удерживала лист в нужном им положении.
— Вот, — довольно сказал Давир, убедившись, что пролом полностью закрыт, и затем навалился всем телом на вбитую в землю подпорку, испытывая ее на прочность. — Должно держаться, пока мы не закончим работу.