— Ты как? Медсестру позвать?
— Не надо, — ответил я, выплевывая остатки рвоты в чашу «генуя». — Психанул просто.
— А, ну тогда ничего, это у нас тут обычное дело, — протянул незваный помощник. — Умойся, полегчает.
А я плескал в лицо холодную воду из-под крана и пытался успокоиться. Восьмидесятый год! Жил я в этом вашем Советском Союзе. Как вспомнишь, так и вздрогнешь. До восьмого класса в сортир на улицу ходил. И печное отопление. Хотя, что греха таить, в институт бесплатно поступил, врачом стал. И неплохим. По нынешним временам с теми стартовыми условиями мне бы ни хрена не светило. Хотя… уже будущим. Ныне, пишут в газете, товарищ Брежнев в Алма-Ате выступает.
В тот же день, меня перевели в обычную палату. Всего шесть коек, тумбочки у каждого своя и, говорят, вечером в телевизионной передачи смотреть можно. Курорт! Сразу всех позвали на прием таблеток, но оказалось, что у меня утренних нет. И хорошо.
Познакомился с ребятами. Три шизофреника, один уже разваленный совсем, плюс органик, как раз тот, что мне в сортире помочь хотел, Веня его зовут. И для полного букета умственно отсталый Коля. С умеренной умственной отсталостью, тихий. Ну и я…. Или красавчик — я провел рукой по подбородку — был с прибабахом? Нет, не может быть, в институте уже давно бы вычислили.
Посидел, полистал газету. За пять копеек, конечно, много ждать не стоит, но вот читать явно нечего. Или это у меня от стресса? Ладно, что сидеть? Надо думать как выбраться. Пока пытался включить процесс мышления, всех начали выгонять на прогулку. Пациенты потянулись к выходу. Пошел и я. На улице не жара — термометр показывает двадцать, градусов, но вполне комфортно. Всё приятнее запашков в отделении.
Забыл, однако, что я тут не старожил и про мой статус еще ничего неизвестно. Медсестра Бородина постучалась в ординаторскую и спросила, приоткрыв дверь; «Анатолий Аркадьевич, Панову на прогулку можно?». Услышав докторское «Да», я тут же вклинился и получил разрешение побеседовать наедине позже.
Прогулка — это отлично! Надо голову прочищать, чтобы с доктором увереннее разговаривать. Что говорить, я знаю. И что отвечать — тоже. Но спокойствие надо, а его как раз пока нет. Вот похожу вдоль заборчика, смотришь, и устаканится в голове.
Ну, на прогулке всё как обычно. Две санитарки сразу на лавочку плюхнулись, сели свое обсуждать, кто возле персонала скучковался, кто отошел смолить. А я побрел вдоль ограды. Вот тут меня и ожидал сюрприз. К забору с наружной стороны прислонился носатый брюнет, явный уроженец Кавказа. Одет модно — в джинсах, в синей майке с принтом D.A.R.E. Ага, футболочка-то зарубежная. Drug Abuse Resistance Education — образование для противостояния злоупотреблению наркотиками. Штатовская маечка! Не делают таких в СССР!
Брюнет свистнул мне, подмигнул:
— Андрюха, наконец-то! А то эти шакалы к тебе не пускают, вроде как не положено.
— Привет, — осторожно пожал я протянутую руку. Говорит чисто, практически без акцента. Никаких тебе «ара», «генацвале»…
— Какой-то ты странный, — сказал парень, разглядывая меня.
— А ты чего хотел? Я как очнулся, не помню ни хрена. Даже как тебя зовут. Смутно к голове вертится, что знакомы, — мне растерянность изображать не надо. — Даже свой день рождения забыл. Говно, короче, со всех сторон.
— Вот это засада. Ну со мной проще. Я — Давид Ашхацава, мы с первого курса вместе. В общаге на Пироговской живем.
Вот и ладно, на Малой Пироговской я бывал не раз, что там и как — примерно помню. Первый мед, длинноногие студентки… Слушая про себя «нового», киваю головой.
— А что случилось со мной? — задал я самый, пожалуй, главный сейчас вопрос.
— А хрен его знает — пожал плечами Давид — Собрались с девчонками по поводу начала учебного года. Танцевали, выпивали, веселились. И тут вдруг ты сидишь, бледный как стенка, и начинаешь нести неизвестно что. Отбивался от всех, кричал, что кругом враги, в окно хотел выпрыгнуть. А четвертый этаж, Пан, это не шутки. Кто скорую и ментов вызывал — не знаю. Точно не я, — он замялся. — Слушай, Андрюха, А что с работой твоей? Сообщить же надо. А то прогул будет.
— А я работаю? Где? — сюрприз за сюрпризом. Еще с этим разбираться.
— Фельдшером ты. На скорой. Седьмая подстанция.
Забавные совпадения. Я покрутил головой, прислушиваясь к ощущениям. Тело все лучше и лучше слушалось, мышцы подрагивали — давай, прыгни на турник, сделай солнышко. С трудом сдержал порыв. Сначала я делаю солнышко, потом снова на вязки определят.