О, а вот и костюмированный бал. Прямо на меня из подъезда вывалились Дед Мороз со Снегуркой. Наверное, новогодний рейд по заявкам. Снегурка только злая. Потому что дедулю приходится нести на себе.
— Ого, что же это товарищ так неаккуратно детишек поздравляет? — спросил я носильщицу, прислонившую ценный груз прямо к телефонной будке.
— Да вот, сволочь, пришел с бодуна, два вызова обслужили, терпел, а тут вон, — сплюнула Снегурка, — стакан коньяка залудил, его и развезло на старые дрожжи. Нету спичек, парень? — она выудила мятую пачку «Стюардессы».
— Не курю, — ответил я.
— Сейчас у Славика поищем, — она быстро обшмонала карманы дедморозовой одежды, достала коробок спичек, явно побывавший в парочке автомобильных аварий. Прикурив, Снегурка с удовольствием глубоко затянулась.
— И куда же вы теперь? — спросил я.
— На базу, — устало ответила артистка. — Может, что потрезвее найдут. Поможешь до машины оттарабанить? — она кивнула на уазик-буханку, стоящую шагах в пятидесяти. — А то Михалыч отказывается этих уродов пьяных таскать. Вчера вот такое же, — она презрительно кивнула на Славика, что-то невразумительно мычащего, — в ухо ему дало. Обиделся шоферюга наш.
— Конечно, помогу, — сказал я. — Слушай, а можно будет минут на несколько дедморозную форму одолжить? Мне знакомых поздравить быстренько — и я отдам сразу.
— Если не надолго, то почему нет? — кивнула девушка, затянулась последний раз и бросила окурок в сугроб. — Понесли?
Минут через пять я вернулся к телефонной будке уже во всеоружии. Даже подарки переложил из «дипломата» в красный мешок. Черт, «двушек» нет. Ладно, тогда звонок для богатых, за гривенник. Они одинакового размера. Трубку сняла, судя по голосу, Инна, самая младшая Шишкина. С ней мы встречались аж однажды, когда она с Лизой приезжала. Помню, как же. Остальные встречи проходили без нее. Не могу сказать, что скучал без нее.
— Инна, здравствуй, это Андрей, приятель Лизы.
— Да уж мог бы не объяснять, не тупая, — выдала мне поздравление козявка.
— Ты с кем так разговариваешь? А ну дай трубку! — услышал я голос самой любящей меня женщины.
— Здравствуйте, Анна Игнатьевна, с наступающим, это Андрей, — протарабанил я.
— Слушаю, — ответила она голосом столь же ледяным, как и трубка у меня в руках. Приходилось даже держать ее чуть поодаль от уха, чтобы не отморозить.
— Анна Игнатьевна, тут так получается, что я с вами сегодня не смогу Новый год встретить. Не могли бы вы выйти на улицу. Всем семейством, так сказать. Хочу вас поздравить.
— Наверх что, подняться не можете? Ногу сломали?
— В некотором роде да, Анна Игнатьевна. Пожалуйста. Я вас не задержу.
Мне показалось, что я услышал «Черт-те что творится» даже после того, как она повесила трубку.
Я вышел из будки и помахал рукой Снегурке, курящей у уазика, мол, всё в порядке, красную шубейку и бороду на резиночке тырить не собираюсь. Ну, и занял место на стартовой позиции напротив входа в подъезд.
Похоже, Шишкина-старшая решила показать чудеса скоростного сбора. Всего семнадцать минут понадобилось ей, чтобы мобилизовать и вывести на улицу всё семейство. Очень уж ей хотелось увидеть меня с видимыми повреждениями организма, не иначе.
Первые несколько секунд они никак не реагировали, только Лиза крутила головой во все стороны, выискивая меня, наверное. А меня посчитали очередным ряженым, который идет в их подъезд. Так что для них всех было сюрпризом, когда я подошел и притворным дедморозным басом закричал:
— Дорогие Шишкины, позвольте поздравить вас с наступающим Новым годом и вручить подарки!
— Андрюшка! Ты? — крикнула Лиза, улыбаясь от уха до уха, и шагнула ко мне.
— Стоп! — выставил я руку вперед, будто супермен, собирающийся остановить «Камаз», мчащийся на полной скорости. — Не подходи близко!
— А что случилось? — удивленно спросила Елизавета. Но остановилась, как ни странно, И улыбаться не перестала. Может, подумала, что это часть шоу.
— Да ерунда. Мы сегодня на вызове были у инфекционного больного. Ничего страшного, но на всякий случай надо поберечься. Подарки были упакованы задолго до, так что вам надо только пакет для профилактики спиртом протереть. Или уксусом.
— Коля, стой! — крикнула Анна Игнатьевна, когда Шишкин-старший шагнул ко мне. — Ты что делаешь?
— Что было-то? — спросил он, не обращая внимания на жену.